.
«У моего сына не было никакого кризиса переходного возраста. Он всегда был умным и послушным мальчиком, у нас прекрасные отношения! Заниматься надо детьми, тогда и кризисов никаких не будет» — сухо отрезала интеллигентная дама на детской площадке.
«Ой, да ведь…» — начала я, но вовремя осеклась, представив на секунду, во что выльется дискуссия.
Да и правда, Мишка у меня вон какой оболтус растет! С большим набором всевозможных подростковых пороков, как такого предъявишь аргументом в споре? С точки зрения этой дамы я давно потерпела педагогическое фиаско, мой собственный детеныш за год превратился из милого зайчика в хамоватого, угрюмого и ленивого монстра . Какие там теплые отношения, послушание и доверительные разговоры за чаем, о чем вы?! Только война, только сопротивление до последней живой нервной клетки родителя!
Попытки добиться хоть какого-то подобия порядка в Мишкиной комнате, приводят меня в отчаяние и бессилие. Вы не поверите, мне, правда, страшно заходить к нему комнату, там нормального живого человека мгновенно атакует армия раздражителей — запахи сбивают с ног, горы одежды на полу, огрызки и объедки на столе и подоконниках, зеленая жижа вместо воды в аквариуме. Вы скажете, что не могут мальчики из интеллигентных семей жить как бомжи на вокзале, правда ведь? Оказывается, могут… Или вот, любимая претензия сына — мы мало уделяем ему внимания, и он в семье никому не нужен, сиротинушка. А когда я, ведомая раскаянием и чувством вины, отменяю дела и клиентов, чтобы вместе сходить в кафе и поболтать – он обиженно заявляет, что никуда со мной не пойдет, хлопает дверью и запирается в комнате.
Знакомо? Ну конечно, а как иначе, не одна же я такая непутевая мать. Ничего, ничего, держимся, дорогие, не опускаем руки. Я скажу странное, но, то, что происходит сейчас с вашим ребенком — это хорошо и правильно. Да, именно так – хорошо и правильно, подростковый кризис природа не зря придумала. Мы злимся, отчаиваемся, виним себя, впадаем в бессилие, иногда даже ненавидим своих детей за тот ад, что они устраивают, но гораздо хуже, если ничего этого с ребенком не происходит. Если ему 15-16, а никакого кризиса нет и в помине, никто не хамит и не выкидывает фортелей – вот тут как раз стоит беспокоиться и тревожиться.
Подростковый кризис для ребенка – это возможность перейти на новый уровень развития, повзрослеть, научиться взрослому поведению. Ни один кризис не дается легко. У подростков бурно растет мозг, как результат — временно ухудшаются память и внимание, настроение меняется каждые 10 минут. Изменяется и тело, гормоны устраивают в нем неистовую пляску, открывают новые, ранее недоступные перспективы – оказывается, люди занимаются сексом, а взрослые вовсе не такие уж умные и всемогущие! Новый мир хочется освоить и понять. Амбиции и желания захлестывают, но, к сожалению, опыта не хватает, и ребенок часто делает глупости. Да и как иначе? Взросление возможно только через усвоение опыта, а как его получить, если мы не будем давать детям ошибаться, и бороться?
Дочь покрасила волосы в синий? Нормально, пусть исследует себя, примеряя разные роли и образы, через пару лет она найдет свой собственный образ и стиль. Сын хамит? Хорошая возможность изучить свой способ взаимодействия с людьми, получить от них негативную реакцию и сделать выводы. Постепенно отточится собственный способ взаимодействия с миром и людьми. Ключевое слово – «собственный», то есть свой, выстраданный, выпестованный в опыте, а не навязанный авторитетом родителей и слепо принятый на веру. Из таких кусочков опыта постепенно будет формироваться будущая зрелая и самостоятельная личность.
А теперь представьте, что никакого кризиса у ребенка не случается? Он не бунтует, не делает пирсинг в пупке и продолжает собирать гербарии и пить с бабушкой чай по вечерам. Это означает, что необходимую для его возраста работу взросления и отделения от родителей он так и не завершит. Главная задача подросткового возраста — отдалиться от родителей, чтобы самому «встать на крыло», попробовать силу и власть над миром. Ее решают только через бунт и кризис, через отстаивание собственных правил «как жить». Нет бунта – нет отделения, а значит, нет взросления. Печально, что дети, не прошедшие кризис в 13-16 лет, догонят его сильно позже, лет в 30, а иногда и в 40-50. И тогда будут разрушаться семьи (потому что в отсутствие мамы и папы отделяться остается только от жены или мужа), появляются алкогольные зависимости и все то поведение, что мы привыкли называть инфантильным. А каким ему еще быть, если ребенок не смог или не захотел стать взрослым, не набрался ответственности и мужества жить своими ценностями?
Я поддерживаю родителей детей-подростков в терпении и мудрости. Помните, что с ребенком не происходит ничего ужасного, он не стал внезапно монстром и чудовищем. Он вряд ли пойдет по кривой дорожке, (а я знаю, что именно этого вы боитесь), вы ведь поддержите своё чадо в трудную минуту, сумеете понять. Вам, конечно же, страшно за него, но лучшее, что мы можем для ребенка сделать – это быть рядом, поддерживать, направлять, делиться опытом и доверять ему.
Я знаю, что и с мои ребенком все в порядке. Этот трудный период пройдет, сын скоро станет взрослым и сильным. Выдыхаю.
А знаете дальнейшую историю сына той почтенной дамы с детской площадки? Как мне потом стало известно, ему уже 30 лет, семьи у него нет, но зато есть теплые и доверительные отношения с мамой. По вечерам они вдвоем ходят гулять по бульвару, держась за руки.
Ирина Лешкова семейный психолог, гештальт-терапевт
Фотография Pablo Riquelme