Мои дети уже никогда не забудут как бьется мое сердце

И это при том, что, казалось бы, в детях нет ну вообще никакого смысла.
С точки зрения логики.
Ну то есть — абсолютно.

Ведь что такое дети, если очень просто?
Одни сплошные проблемы, головная боль и ответственность на ближайшие 20 лет.
И хроническая невыспанность первые лет 5 из этих самых 20.

Да что я вам рассказываю.
Вы, должно быть, не хуже меня знаете все прелести родительства.
По вашим невыспавшимся глазам вижу, что знаете.

Но.

Если вы меня спросите, так зачем же тогда тебе, Вячеслав, дети?
Зачем рожал, если все так прискорбно?

Я знаю, что вам ответить.

Я знаю это в ту самую минуту, когда спешу с работы домой, чтобы уложить их спать.
По-очереди.
Одного за другим.

И они ползают по мне, словно львята.
И засыпают у меня на животе.
Непременно на животе.
Потому что так им лучше слышен мой пульс.

Потому что им важно почувствовать себя львенком, волчонком или, скажем, маленьким жирафенком.
Как и мне самому это просто жизненно необходимо.
Время от времени чувствовать себя волком.
Или, скажем, львом.

Животным.
Буквально.
И без преувеличения.
Животным.

Который перегрызет горло, если что.
Который снимет с себя последнее и согреет своим телом.
Своей кожей.
Своим дыханием…

Когда, прощаясь, Ярик обнимает меня и говорит: я буду по тебе скучать.
Или когда утром они всей гурьбой сонные заваливают к нам в спальню.
И устраиваются между нами.
Или когда у них случается вдруг бо-бо, то порой бывает достаточно всего лишь одного моего дуновения, одного поцелуя.
И боль уходит.

В такие минуты я чувствую себя животным.
Волком.
Или львом.

Который не думает.
Который просто живет.
И знает, что значит кровь.
Моя кровь.
В моих детях.

И мои дети уже никогда не забудут как бьется мое сердце.

Как и я уже никогда не забуду пульс моего отца.
И его запах.
Когда я засыпал у него на животе.
И чувствовал себя львенком.