Иногда, когда мне кажется, что я неудачник, я думаю об отце.
Отец закончил восемь классов деревенской школы и техникум каменщиков. Руками по дому при этом он умел делать примерно ничего.
Меня когда спрашивают — «тебя, наверное, отец учил мебель ремонтировать»…. это смешно. Мебель, собранная отцом, выглядела так, что страховщик, который оценивал последствия затопления квартиры (мебель вода не тронула) выписал нам полную компенсацию, а я в школу приносила задачки в духе «Первый раз папа забил гвоздь по углом 30 градусов, второй под углом 40, с какой попытки он забьет гвоздь под углом 90?» (Правильный ответ был «ни с какой», но математические модели позволяют допущения). В общем, все, что я умею, оно именно потому, что мы с мамой смотрели, как это делает отец, а потом вздыхали и переделывали.
У отца была та же проблема, что и у меня: ему нужно было сделать быстро и сразу, кропотливая скучная работа его раздражала и приводила в ярость. Но я научилась с этим справляться, а он — нет.
Но были вещи, которые он полностью научился делать сам, и это было потрясающе.
Например, он сам научился играть на баяне. Нот он не знал, все, что играл (включая классические произведения), подбирал на слух. Сам писал песни. Сам научился стрелять из ружья, ходить на лыжах, сам как-то по-своему заряжал патроны и умел делать ножи. Очень точно с первого взгляда оценивал людей и отличался потрясающей наблюдательностью (которую я сейчас вижу у дочери — она совершенно не так, как я, видит мир, очень часто обращая мое внимание на какие-то детали, которые я бы в жизни не разглядела).
И меня это всегда захватывало — и продолжает поддерживать до сих пор: общество с его правилами и иерархией отец терпеть не мог, хотя легко находил общий язык с людьми (у себя на работе он был бесплатным хэлпером и группой поддержки). В социальном смысле он был отшельником: нашел себе место, где нужно как можно меньше контактировать с системой, обустроил себе уголок и так провел всю жизнь (в отличие от мамы, которая была очень успешна в профессии и которую знал почти весь город). И, пожалуй, только мы с мамой знали, насколько талантливым был отец, как много по мелочи он изобретал и придумывал.
И это — с одной стороны — лечит меня от гордыни, потому что я вижу, что у отца была такая же голова, как и у меня, просто в других условиях, и поэтому у нас такие разные результаты. А, во-вторых, помогает, потому что я знаю, что он прожил хорошую жизнь, в которой многим помог и многих поддержал, без единой «золотой корочки».
Хотя я все равно получу этот чертов Phd.