Российский преподаватель vs носитель языка

.

АВТОР: МАРИЯ КОВИНА-ГОРЕЛИК, АВТОР ПРОЕКТА HOW TO KNOW HOW О БЕРЕЖНОМ ИЗУЧЕНИИ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА

ФОТОГРАФИЯ: IRMINA WALCZAK 

Однажды пришел ко мне студент довольно продвинутого уровня, который при этом настаивал на российском преподавателе. Я спросила, почему. Он сказал примерно следующее:

У меня был носитель, мы ничего не делали, только болтали.

И ведь прав. У носителя есть очевидные и неоспоримые преимущества: 100% правильная речь, произношение, словарный запас. Ему можно полностью доверять в том, что он не научит “неправильно”. Но можно ли ему полностью доверять в том, что он научит вообще – это большой вопрос.

Я не знаю, почему это мало кому приходит в голову, но преимущества носителя могут закончится ровно на том, что он – носитель (имеется в виду отсутствие у него соответствующего преподавательского образования).

Если вы вдруг думаете, что это пустяки, дело житейское, то вот вам маленький эксперимент. Мы тут с вами все – носители русского языка, давайте ответим на несколько нехитрых вопросов:

Ну как, носители? То-то.

Преподавание родного языка как иностранного – это наука, требующая особенных профессиональных знаний. Спорный взгляд на бесспорные структуры и слова, способность видеть и анализировать, способность воспринимать родное и безусловное как новое, незнакомое, сомнительное, не единственно возможное. Этому учат в специальных учебных заведениях. Носитель – непрофессионал будет просто время от времени огорошивать вас новыми оборотами или словами в речи, создавая иллюзию движения, но это движение будет его – не вашим. Печально для всех адептов веры в волшебную палочку, но идеально грамотная и совершенно свободная речь иностранного преподавателя не перетечет в вас воздушно-капельным путем без тщательно продуманных и хорошо структурированных усилий. Мечтать не вредно, но нет.

Преподаватели – носители языка, имеющие соответствующую квалификацию, опыт и рекомендации всем хороши, но, во-первых, их мало и их непросто найти, во-вторых, они недешевы, а в третьих, по стилю преподавания они мало будут отличаться от своих российских коллег. Они точно так же будут объяснять вам теоретический материал, заставят вас ковыряться в словарях, учить глаголы, делать тонны грамматических упражнений и тому подобное. Почему? Потому что так учат язык. Потому что время изучения языка путем подражания услышанному для нас закончилось в детстве, и любой профессионал это знает. И никогда не будет брать с учеников деньги только за то, чтобы просто поболтать о том о сем, давая иллюзию «разговорной практики». Let’s not mince our words here, это непорядочно. Свободная разговорная практика – это один из форматов работы, в котором у студента есть возможность собрать воедино и попробовать ранее изученное, и иногда – если объема внимания хватает – подхватить пару-тройку новых выражений или оборотов. Но это не изучение языка, это не может быть уроком, особенно на начальных уровнях. Да, языковая среда – это отлично, но 3-4 часа общения с носителем в неделю не создадут для вас эффекта погружения в языковую среду, сходного с тем, который создает, простите за тавтологию, языковая среда.

Чем же может вас осчастливить приличный российский преподаватель?

 Российский преподаватель, у которого все в порядке с самооценкой и чувством юмора, всегда осознает, что он – такой же студент, как и вы, только более продвинутого уровня. Это сближает, ставит по одну сторону баррикад. Адекватный препод знает точно: изучать иностранный язык он будет всю жизнь и так до конца никогда и не выучит, потому что конца у него нет. Если у вас с преподавателем сложатся хорошие отношения, эту свежую мысль он внушит и вам, избавив таким образом от непомерных ожиданий, требований к себе и кучи напряжения.

  Второе вытекает из первого: преподаватель когда-то прошел той же дорогой, которой сейчас идете вы, даже если в его время аудиозаписи давали только в лингафонном кабинете, а канала youtube не существовало как класс. Это мелочи. Он так же учил неправильные глаголы, так же ковырялся в словарях, так же ошибался, ненавидел и страдал. Он вам симпатизирует. Он может вас эмоционально поддержать. Но что самое главное – он может поделиться собственными, лично выстраданными секретами и технологиями прохождения трудных участков. Не популярными затеями в стиле «10 способов выучить монолог Гамлета задом наперед», а глубокими ответами на живые вопросы, которые рождаются именно у вас по ходу продвижения. Хороший иностранный преподаватель тоже владеет действенными технологиями, но они вряд ли смогут являться частью его личного чувственного опыта, его личной историей. Вы удивитесь, но это – важно.

  Если ваш путь в английском был неровен или если заниматься вы не начинали, но уже полны тревоги, российский преподаватель будет для вас безопаснее, потому что вы всегда знаете: чуть что – вы переходите на русский и вас понимают. Я знаю расхожее мнение, что, дескать, если говорить на уроках английского на русском, то далеко не уедешь, мол, надо отбросить страхи – и вперед. Я даже до некоторой степени с этим утверждением согласна, но оно абстрактно. Оно не учитывает конкретного человека, его опасений, стыда, прошлого болезненного опыта, страха выглядеть глупо, растеряться, не смочь сформировать простейшей фразы из известных элементов. Оно не учитывает человеческую хрупкость, уязвимость, нежные чувства. А я учитываю. На то я и человек, и профессиональный преподаватель с хорошим знанием психологии. И призываю так делать всех: и студентов, и преподавателей. Потому что не щадя себя и не прислушиваясь к тому, что внутри зажалось, испугалось, замолчало, мы рискуем не справиться с напряжением и бросить. Не это ли произошло со многими из вас? Мое правило на занятиях такое: в первую очередь – контакт, обычный человеческий контакт, внеязыковой, если угодно. Я – преподаватель английского языка, и я стремлюсь установить контакт на английском языке, но если я вижу, что студент сопротивляется или пугается, я использую жесты, картинки, пантомиму и иногда русский, вводя английский постепенно, в той дозе, в которой это будет вызывать минимальный эмоциональный дискомфорт, который этот студент сможет вынести на данном этапе наших отношений. Это то, чего мы рискуем лишиться, обращаясь сразу к носителю языка.

  Только носитель одного с вами родного языка сможет по сказанной вами неправильно фразе догадаться о том, что вы хотели сказать и где именно привычные русские рельсы завезли вас не туда. Пользуясь своим, таким же, как у вас, знанием русского языка и экспертным знанием иностранного, он может быстро подхватить то, что вы хотели выразить, и показать, как это делать средствами другого языка. Иностранный преподаватель, не знающий вашего родного языка, скорее всего, просто не поймет вас. Это можно трактовать как полезную модель поведения, поскольку в реальной среде вас точно так же никто не поймет и никто не будет ничего «додумывать», но я считаю, что для изучения нужна среда не совсем реальная, не совсем естественная, а немножечко оранжерейная. Где бы температура и влажность поддерживались на определенном уровне с тем, чтобы растение из далеких краев смогло акклиматизироваться и прижиться в непривычных для себя условиях, а не загнулось бы в первую таежную зиму или в первый тропический ливень.

  Вы увидите человека, который с легкостью переключается с одного языка на другой и обратно по мере необходимости. Глядя на него, вам будет проще поверить в то, что это возможно, и в то, что у вас это обязательно получится, причем скоро.

  Вы обязательно станете свидетелем того, как преподаватель выпутывается из сложной для себя ситуации, где он забыл слово, употребил не то время, всадил ненужный артикль или не понял речь со слуха. Казалось бы, позор, профессиональная некомпетентность, живое доказательство необходимости носителя! Да чушь. Нет большей радости для студента, чем видеть, как его препод садится в хорошую галошу! И нет большей пользы для студента, чем видеть, как он из этой галоши вылезает. Да, помятый, да, подмокший, но живой, веселый и находчивый. В этот момент глубоко в лимбической системе студента отмыкаются замки с надписью «перфекционизм» и «языковой барьер». И если ему повезет неоднократно свидетельствовать сценки по сценарию: «человек ошибся и не умер», это будет прекрасным вкладом в изучение английского языка. Куда большим, чем новое слово.

 Российский преподаватель, окончивший любой языковой вуз, имеет навыки методической и преподавательской работы, даже если его специализация этого не предполагает. У меня в дипломе написано «лингвист-переводчик», и переводческого опыта в моей жизни 17 лет, а преподавательского – 6. Однако я до сих пор помню занятия по методике преподавания английского языка: они длились целый год, занимали один полный день в неделю, они единственные из всего институтского курса проходили полностью на английском языке, мы каждую неделю конспектировали несколько работ русских и иностранных специалистов, а в конце писали объемную курсовую работу. Это был один из лучших курсов! Обращаясь к российскому преподавателю с дипломом, вы скорее окажетесь в профессиональных руках. Чисто статистически.

В результате долгих размышлений я пришла к такому общему выводу: нанимать преподавателя – носителя языка имеет смысл либо для совсем маленьких, либо для очень продвинутых студентов. Для малышей это хорошо, потому что они в языке идут исключительно путем копирования и, конечно, если финансы позволяют, то лучше, чтобы ребенок сразу копировал правильную речь и хорошее произношение. Единственное, что: контакт с носителем должен быть частым, объемным и непрерывным до подросткового возраста, потому что в детстве все не только легко дается, но и легко теряется. Для продвинутых это хорошо по очевидным причинам: когда есть хорошая база и богатый пассивный запас, разговорная практика помогает выявить слабые места, поддержать баланс активного запаса, расширить словарный запас и грамматическую вариативность. Я занимаюсь именно так: самостоятельно тренирую лексику и грамматику по учебникам продвинутого уровня с ответами в конце, и раз в неделю болтаю по скайпу обо всем на свете с приятным преподавателем из Соединенных Штатов.