.
АВТОР: ЕКАТЕРИНА ВОЛОШИНА
ФОТОГРАФИЯ ALICJA RODZIK
Мое утро могло бы быть лучезарным, как молодость весталки: пора возложить венок во славу божию и даже станцевать, ведь я встаю раньше, чем Солнце, но нет. Мое утро – это сочетание целого ассортимента жанров.
Я встаю по будильнику в 5.45, темно, вспоминаю с упреком, что могла бы лечь пораньше, не работать ночью, не писать, не смотреть кино, и вот, здравствуй, реальность: у меня есть дети, весталкой мне не стать уже никогда, а заварить чай с фенхелем и поднять ледокол Марк-Дина – вполне необходимо. Дети встают тяжко, изъять их из сна – все равно что вычленить золото из ртути в Оливиновом поясе: Марк вспоминает, что его не пригласили на день рождения Шейдена год назад (и это причина не идти в школу), Дина утверждает, что она не девочка, а кошка, и это тоже причина не идти в школу, потому что кошки только и делают, что сидят на подоконнике, пьют молоко и издают приятные уху звуки, ну и чему в вашей школе могут научить кошек?
Пока я в ванной, дети умудряются спрятаться в разных углах дома, это отличный утренний квест. Дина обычно укутывается в одеяло на родительской кровати, обнимая папину подушку и мурлыкая Daddy I love you so much, I wish you were here (папа к этому времени уже давно на работе, успел ампутировать дюжину конечностей, очистить десяток сосудов и провести еще какие-то малопонятные эндопротезирования и шунтирования.
Марк, если он не спрятался в своем шкафу, то примирился с реальностью, умылся-оделся (кроме нижнего белья, к которому у него не лежит душа, поэтому нужно проверять сквозь протесты), сидит на полу и читает новую книгу, или старую книгу, или он нашел газету, журнал, счета, письма, он всегда найдет что почитать, «советский народ – самый читающий в мире», как говорил мой отец.
Пока я одеваюсь, детям положено надеть верхнюю одежду, рассовать по рюкзакам бутылки с водой, пачечки еды для перекусов и зашнуровать кроссовки. Дина делает это легко, потом шнурует кроссовки Марку. Он до сих пор не умеет этого делать, ему помогаю либо я либо Дина, с ворчанием, а я в это время плачу от умиления. Вы только вообразите: Дина сидит на полу, шнурует Марку кроссовки и прикрикивает: Маркуся! Поставь ножку ровно, ну! После этой сцены любая чайлдфри побежит в клинику извлекать спираль.
Потом мы едем в школу, по пути решаем примеры, тренируем спеллинг, живописуем планы на день, слушаем музыку, какие-то разговорчики обо всем и ни о чем, дети успевают за пятиминутную поездку пятьдесят раз поссориться и помириться. Марк, ты меня перебиваешь! Дина, а ты первая, а ты не должна быть первая!
Все заканчивается поцелуями и крепчайшими объятиями, которые так нелегко разомкнуть, и они топают в школу.
— Дети, ведите себя хорошо, кричу я через окно, принесите мне green light, я вас сильно-сильно люблю!
— Мама, пока, я тебя люблю (Марк).
— Мама, пока, я тебя люблю (Дина).
Я уезжаю и думаю о том, что вот теперь МОЙ день начался. Но иногда мне кажется, что он уже закончился.