АВТОР: АННА ЯЛОВА
ФОТОГРАФИЯ: AËLA LABBÉ
Об аутизме много говорят, о нем написано немало книг. Диагноз «Детский аутизм» ставят на основании глубоких исследований, анализов и тестов, Что же происходит со взрослыми? Самодиагностирование высокофункционального аутизма стало чем-то вроде модного поветрия (ведь это даже приятно — быть похожим на гениального физика Шелдона Купера из «Теории большого взрыва»). На самом же деле аутизм — это серьезное, до конца не изученное расстройство, от которого страдает огромное множество людей). Об аутизме, шизофрении, детях и взрослых размышляет Анна Ялова.
В последнее время я все чаще слышу об аутистах. Говорят, что когда занимаешься какой-то темой или проблемой, то кажется, что все вокруг, будь то передача на радио или телевидении, статья в интернете или же просто случайно подслушанный разговор незнакомых людей, напоминают о том, на чем ты сейчас сфокусирован.
Недавно я готовила выставку для людей с ограниченными возможностями «Прикосновение» в Центральном выставочном зале Манеж в Санкт-Петербурге. Хороший, большой инклюзивный проект – выставка скульптур, каждый экспонат которой доступен для тактильного контакта. Помимо людей с инвалидностью по слуху и по зрению, с нарушениями опорно-двигательного аппарата, мы готовили программы для людей с ментальными отклонениями, в том числе и для аутистов.
И вот тут я поняла, что слышу об этих людях, о людях с аутизмом, наверное, чаще, чем необходимо. Нет, не кидайте в меня камнями и тапками, я сейчас совершенно о другом: я обратила внимание, что все чаще от вполне, казалось бы, здоровых взрослых людей слышу примерно следующее «мне так тяжело общаться с людьми, меня тяготит толпа и общество, наверное, я аутист», или «вот звонит мне заказчик, я вижу на экране телефона входящий вызов и понимаю, я не могу, ну, просто не могу взять трубку и ответить! Это аутизм, совершенно точно аутизм, и я ничего не могу с этим поделать».
И вот тут я задумалась, мы действительно много говорим о детях с аутизмом, для них создаются специализированные программы адаптации и социализации, готовятся педагоги и психологи, родителям особенных детей оказывается поддержка и многое другое. А где же взрослые аутисты? Куда они подевались, и что становится с подросшими детьми с этой болезнью?
Впервые работу о детском аутизме в 1943 году написал Лео Каннер – выдающийся американский психолог. Но это вовсе не значит, что до этого момента болезни не существовало – ее не выделяли среди ряда других психических заболеваний, не идентифицировали и не изучали симптоматику. Вплоть до 1980 годов аутизм рассматривался, как форма шизофренического расстройства. И лишь семью годами позже появилась первая система критериев для постановки диагноза «аутизм». Последние 15-20 лет интерес ученых к данной проблеме только усиливается, появляются новые теории, научные разработки и формы ранней диагностики. Однако неизменным остается одно – аутистическое расстройство – это следствие нарушение развития головного мозга, и причины его возникновения связаны с генами. Заболевание настолько сложное, что до сих пор не ясно, является ли это расстройством функционирования одного гена, или же на развитие и проявление болезни влияет целый комплекс факторов.
В Российской медицинской практике существует диагноз «детский аутизм», который выявляется у детей до трехлетнего возраста – именно в этот промежуток времени становится понятно, что социализация и коммуникативные навыки ребенка развиваются с особенностями: чрезмерно бурно проявляются реакции на незначительные изменения, и напротив, дети слабо реагируют на сильные раздражители, нарушается взаимная коммуникация и проявляются циклические действия. Детки с аутизмом реже улыбаются и практически не отзываются на свое имя. Симптоматика обычно сохраняется и во взрослом возрасте, однако в 18-летнем возрасте диагноз «детский аутизм» меняется на «шизофрению».
Как же так получается, что научное и медицинское сообщество столько лет доказывают, что аутизм и шизофрения являются разными болезнями, но при этом нет взрослых людей с диагнозом «аутизм», а есть шизофреники? Дело в том, что наши врачи для постановки диагноза вынуждены использовать устаревшую классификацию болезней (документ МКБ-10, утвержденный еще в 1989 году!), где диагноза «аутизм» для взрослых просто нет.
В зарубежных странах «детский аутизм», заменяется на «аутистическое расстройство» — и тогда решенный вопрос с терминологией снимает сложности с постановкой диагноза.
И вот теперь я снова хочу вернуться к мальчикам и девочкам, вернее, к дяденькам и тетенькам, диагностировавшим самими у себя это сложное заболевание. Аутизм — это не ветрянка, не краснуха и не грипп, он не передается ни воздушно-капельным, ни половым и никакими другими путями. Он не возникает вдруг, одномоментно, как аллергическая реакция на цветение березы по весне. С аутизмом рождаются! И если всю вашу жизнь вы не выделялись из социума, а проведение при коммуникации с другими людьми не вызывало вопросов, то никакой это не аутизм.
Аутисты не притворяются и не играют на публику, они действительно не знают и не понимают общепринятых норм поведения, более того, они совершенно искренни в своем поведении. К примеру, аутист может не смотреть в глаза собеседнику, или же наоборот, всматриваться длительно и навязчиво. Подходить к другому человеку слишком близко или болезненно реагировать на приближение постороннего. Аутисты практически лишены возможности заводить дружбу и уж тем более, романтические отношения. И такая симптоматика идет из детства. Да, современные методики лечения способны скорректировать, смягчить, но не искоренить полностью эти особенности.
Поэтому , если взрослый человек не может ответить на звонок заказчика, то возникает резонный вопрос «А как у тебя, дорогой мой человек, этот самый заказчик появился?» Как же так, всю жизнь вы учились, общались, дружили и влюблялись, а теперь, вдруг, самодиагностированный аутизм. Нельзя, прикрываясь болезнью, оправдывать собственный инфантилизм и безответственность. Нельзя за диагноз прятать безалаберность и лень. Просто нельзя!