Иногда я думаю, ну чего я так вскидываюсь на эти посты про «10 волшебных фраз, чтобы ребенок слушался» и прочие «не кричиииите на ребенка, слышите, скоты?!», а потом наступает день как вчера, и я вспоминаю — А. Ну да. Вот чего я так вскидываюсь.
Вот йом кипур. Движение в стране остановлено, дороги и шоссе заполнены детьми на самокатах и великах. Алеша умотал с друзьями куда-то в другую часть Израиля, Лиран тоже уже большой — мобильный при нем, катается где-то с одноклассниками, остался Адам. Миша с ним. Накатал, укатал, довез до дедушки с бабушкой накормить. Адам есть не захотел, стал водить козу, сбежал от папы на другом лифте и растворился в толпе.
Кат. У меня дедлайн, я рисую дома. Распахивается дверь. Врываются Миша и Адам, все красные. Миша от ужаса (искал, наматывал километры по всем улицам, нашел под домом, и вовсе не плачущего, а радостно прящучегося в кустах), а Адам от гнева (папа ругал, папа кричал, папа сказал, что никуда больше не возьмет). Ну, умылись, попили, успокоились.
Говорю:
— Адам, мы тебя очень любим. Мы очень-очень дорожим тобой. Невозможно представить, что было бы, если б с тобой что-то случилось. Как бы мы жили? Папа просто очень сильно испугался, что потерял тебя. К сожалению, мир полон опасностей, о которых взрослые, как дураки, все время думают. А если б ты, не дай бог, упал и поранился? А нас рядом нет? А если бы тебя забрал кто-то? А если бы ты потерялся на незнакомой улице? Папа очень волновался, потому что мы боимся за тебя. Мы любим тебя и хотим, чтобы с тобой все было хорошо. Ты понимаешь?
— (Из-под нависшего лобешника) да
— Обещай больше не убегать, как бы ты ни сердился. Это важно.
— Обещаю (обнимается)
— Обними папу (обнимает).
Любовь. Кат.
Спустя пару-тройку часов. Миша с Адамом снова где-то катаются. Я рисую дома. Распахивается дверь. Врываются Адам с другом. Оба красные, взмыленные.
— Мама, можно Авив у нас побудет?!
— А мама Авива знает, что он тут?
— Да!
— А папа знает, что ты дома?
— Да!
— А где папа?
— Едет домой.
Ищу телефон, чтобы убедиться, что Миша таки знает и таки едет домой (откуда? что их разлучило?). Распахивается дверь. Врывается мама Авива, вся красная. С порога:
— Авив! Хорошо, что я встретила Дина и он мне сказал, что видел тебя с Адамом! Хорошо, что я знаю, где живет Адам! Ты исчез! Что я должна была думать!? Никогда так не делай!
Я еще на пять минут застреваю в объяснениях с мамой Авива, мы обмениваемся ужасом перед этим днем, мама уволакивает Авива за порог, потому что там старшие дети без ключей ищут ее… А я снова ищу телефон. Нашла:
— Миша, ты же знаешь, что Адам дома?
— Неееет!!! Я этого не знаю! Я объездил все заново! Тут все его ищут. И маму Авива.
— Она тоже была у нас, идет к вам.
— А кто еще у нас дома?! А то тут многих ищут…
Кат. Оборачиваюсь — Адама нет. Нигде дома нет. Соображаю, что он, наверное, увязался за Авивом, потому что они не договорили и вообще, на маму Авива, по-моему, от своего разговора не особо отвлекались. Выхожу на улицу:
— Адам! Адам!! Адам!!!
Ну и где его искать? Начинаю метаться между велосипедистами, вспоминать, где живет этот Авив. У меня топографический кретинизм. Дохожу до поворота, все еще не решив, куда дальше, и слышу Мишин голос. Кричит. Слава богу, значит, есть на кого. Выезжают из-за поворота, оба красные.
Вот кхааак. Как не вскидываться потом на тексты «Не ругайте ребенка, лучше усадите его на колени, обнимите и спросите спокойно «чему тебя научила эта ошибка?» Чему научила?! Ничему! Если б мама усадила на колени меня и спросила «Дитя мое, чему тебя научила эта ошибка?», то я бы ответила «Мама, я поняла, что в некоторых случаях надо наорать, посадить дома, запереть, наказать, ну не знаю… никого не впускать и не выпускать, и никуда не брать еще неделю. Только тааааак. Но, конечно, нет. Ты меня в детстве ни за что не наказывала (но я и не убегала…), и у нас в доме тоже никто этого не умеет. Так что, если честно, эта ошибка вообще никого ничему не научила. Пойду взбеленюсь на очередные 10 бесполезных фраз, которые вам не помогут, так и знайте!»
И дедлайн я завалила, хоть Миша и принял весь бой на себя. Ведь в этом рассказе пропущены все «Рисую дома. Распахивается дверь. Врывается Лиран, весь красный», но это совсем другая история…