Автор: Екатерина Фёдорова
Фотография: Vicky Winston
Мои дети запрещают мне петь. Маша морщится: «Мама. Умоляю! У меня слух. Пощади!» Вася, спекулируя на статусе «ну я же маленький», обходится без экивоков. Он простодушно закрывает уши руками, лишая мое вдохновение потенции.
Первого, кажется июня, мы опять будем праздновать день защиты детей. А когда, спрашивается, объявят день защиты взрослых?
Я всегда старалась быть хорошей мамой. Чтоб гуманизм, диалог, нет авторитаризму. Откровенность. Доверие. Чтоб Ян Амос Коменский и Януш Корчак в одном флаконе. Не все, конечно, получилось, как задумывалось, но какого-то, пусть маленького, признания я ждала.
Выросла дочка. Созрели первые в моей материнской карьере воспоминания о детстве, чьим автором я была.
Однажды Маша пустилась в долгожданные рассказы о прошлом:
– Мам, а помнишь, как ты меня водила постоянно на всякие концерты ? Абонементы покупала? Филармония два раза в неделю?
(Вот оно! Началось! Признание! – встрепенулась я).
– Естественно, помню.
– А помнишь, как ты на меня рассердилась за то, что мне больше нравится «Шрек», чем как какие-то дети безобразно играют Прокофьева? Целых три станции метро со мной не разговаривала?
Ннееет, этого я не помнила.
– А я тебе этого никогда не забуду! – торжественно пообещала Маша.
Но не все потеряно. У меня ведь есть еще Вася. Успею поработать над ошибками. О, надежда! Сладчайшее, необходимейшее чувство. Как долго ты поддерживала меня в трудные минуты педагогического бессилия!
Вплоть до одного случая. Когда Вася, после того, как я отругала его за какую-то шалость, задумчиво сказал: «Надо было мне родиться у другой мамы».
Тогда-то я и перестала надеяться.
Если Маша специализируется на мемуарах, то Вася работает с моими амбициями в режиме реального времени. Говорит однажды мимоходом:
– Мама, ты собираешься заняться спортом?
– Ээ.. нет!
– Жаль, очень жаль. Значит, так и останешься толстой.
Ну… я же сама стояла за откровенность, тысяча чертей ее побери.
Впрочем, признаю, что я объективно бываю мать-ехидна и неправа.
Васе в школе задали заполнить анкету: имена родителей, место и год рождения, рост.
Сыночек пришел ко мне за помощью. Сначала я позорно запуталась в годе рождения («как, неужели уже столько лет прошло?!»); с именами родителей ладно, справились, но впереди угрожающе маячила графа «рост». Я с ужасом осознала, что не знаю, какой у него рост. Может, 125. А вдруг нет? Воспоминаний потом не оберешься.
(«А помнишь, как в 2019 году ты не могла сказать, какой у меня рост? Я тебе этого никогда не забуду!»)
На мое удивление, это оказался единственный за всю анкету раз, когда Вася не стал у меня ничего спрашивать. (В будущем нет ни капли наших о нем фантазий).
Вася сам бодро начирикал: «Рост – 7 метров». Потом в его глазах бегущей строкой пронеслось сомнение. Он посмотрел на меня, как на человека, которому неплохо бы лишний раз пояснить, о чем идет речь. Взял тетрадку и дописал:
– Рост – 7 м. В ы с о к и й.
Нет, нет пророка в своем отечестве.