— Как, ну как вы могли пойти на такое безобразие?
Айрис была вне себя. Она никак не могла поверить, что ее племянник, сирота, может кого-то обижать. Может вместе с друзьями травить девочку, гонять ее по улице, угрожать, распускать о ней глупые слухи. Ведь совсем недавно сестренка – мир праху ее – плакала в телефон, жаловалась, что сына дразнят какие-то хулиганы-старшеклассники, а учителя ничего не могут сделать, хотя эти великовозрастные паршивцы довели уже даже учителей. Айрис сделала все, чтобы после роковой автокатастрофы Поль не попал в приют, весь год пристально следила, как сложатся отношение бедного мальчишки, потерявшего родителей, с детьми в школе и на улице. Всё позволяла, ни за что не ругала, обращалась настолько бережно, насколько могла. Что же случилось, откуда такая злость?
— Она «дождевой человек», — упрямо повторил Поль, глядя на носки ботинок. – Почему ты мне не веришь? Несколько раз – несколько! – когда мы хотели поиграть все вместе, начинался дождь, и приходилось разбегаться по домам!
— Так сейчас и должны быть дожди! Не притворяйся глупым, об этом знают и в детском саду!
— Ты не понимаешь! Она выходит из дома – и начинается дождь! У Мика сестра учится в этой, как ее… ну, школа для взрослых, которая после школы…
— Университет это называется, где его сестра учится. Будет вам потом литературу преподавать – попрошу, чтоб проверила сначала, сколько вы слов знаете! А то книг не читаете совсем, слов хороших не знаете, вот добру и не учитесь. Только и слышишь с улицы: дурак да дурак…
— Мик ей рассказал про то, что из-за Маргреты происходит. А она и смеется: ой, так у вас настоящая Дождевая Женщина живет! Оказывается, так знаешь кого называют?
— Наверное, духа какого-нибудь из старых мифов?
— Дух тоже какой-то такой был, — наморщил лоб Поль. – Но вот что точно – есть и дождевые женщины, и мужчины, и они не духи никакие. Они выходят из дома, и за ними повсюду дождь тащится. И они всем всё портят. Соберется, например, целый город на футбол. Или салют смотреть. А тут пришли эти, «дождевики», — и дождь! И все из-за них идут по домам, даже мэр или король. Они же тучам не прикажут.
— Маргрета не женщина, а маленькая девочка, если на то пошло. А от тебя не ожидала: ты поверил таким россказням? Сестра Мика вам сказку рассказала, а вы… Сам посуди: если бы мэр или король считали это правдой, так разве они не придумали бы, как это исправить?
— Выгнать из страны, нечего тут думать! – крикнул Поль.
— Нет, король не такой злой и глупый, каким ты оказался. Он бы собрал ученых и попросил бы что-нибудь изобрести. Если бы твои «дождевые люди» существовали – ведь они бы тоже страдали. Им-то тоже приходилось бы обходиться без футбола и без салюта.
— Пусть бы страдали от нас подальше и не мешали нам жить! – весь красный, Поль вывернулся из рук тети и направился в свою комнату.
— Вернись! – повысила голос Айрис. – Вот так. А может, это тебя с дружками стоит выгнать из страны, а?
— За что? – побледнел Поль. – Я ничего плохого другим не делаю!
— А за то. Сейчас по календарю что? Правильно, сезон дождей. Земля должна на весь год дождевой водой напитаться. А вы, получается, обидели Маргрету – и поэтому теперь уже неделю нет дождей? Мы же с тобой цветы вместе сажали, грядки сажали – все погибнет! Знали бы люди, из-за кого у них пропадет урожай – выгнали бы вас. Ни овощей, ни фруктов, ни цветов, только представь! Вы должны попросить прощения у Маргреты. А пока – хватит бегать, иди бери ведро и грядки поливай.
Поль задумался.
— Ты обещаешь мне, что вы больше не тронете Маргрету?
Мальчишка кивнул и убежал на улицу.
Айрис вздохнула и отправилась варить суп из купленных, привезенных из деревень овощей: на огороде, действительно, почти что нечем было поживиться.
***
Где-то через час Поль, Мик и еще двое мальчиков стояли в дальнем уголке сада Айрис. А у забора беззвучно плакала, окруженная ими, перепуганная маленькая Маргрета.
— А ну вызывай дождь, я тебе говорю, — прорычал Мик, для убедительности протягивая руку и дергая девочку за прядку рыжеватых волос. – Ты видишь, что из-за тебя все высохло? Мы старались, сажали, а ты? Я от отца вообще ремня получил, когда слинять на улицу пытался с огорода! Э, чего ржете, парни? Поиграть в футбол хотел, а не сажать эти проклятые цветы. А ты — ты что натворила? Каждый день весь городок таскает ведра, поливает – из-за кого?
К счастью, в эту минуту из дома вышла хозяйка сада – и быстро оценила обстановку.
— Ах вы… — она не находила слов. – Да я вам…
Айрис сняла с ноги туфлю и двинулась на мальчишек. Те бросились к калитке, едва не застряли в ней и пустились наутек. Женщина подбежала к девочке, ребенок весь дрожал крупной дрожью.
— Свиньи! Свиньи! – повторяла Айрис, которая обычно не говорила грубых слов. Сейчас она и сама дрожала, будто попала под дождь -не ласковый и летний, которого так ждали всю эту неделю, а осенний, тяжелый, не предвещающий уже ничего, кроме холодов и снега. – Я разберусь с ними! Сейчас же найду их родителей и расскажу, что творят эти маленькие свиньи! А Поль – так у меня получит…
Она оглянулась, чтобы удостовериться, что никого поблизости нет, но когда обернулась обратно – то и девочки рядом не было.
***
Маргрета не убежала. Она пролезла между прутьев ограды, увитой зеленью так, что невозможно было и представить, что кто-то может проскользнуть. Спрятавшись там, где забор переходил в каменную стену – с нее свисала такая шапка дикого винограда, что, наверное, под этой шапкой укрылся бы и великан, — она решила дождаться момента, когда Айрис, несколько раз окликнув ее, войдет в дом.
Но перед тем как уйти, Айрис всхлипнула. Маргрета всхлипнула тоже.
Она вернулась тем же путем обратно в сад – девочке захотелось поблагодарить Айрис и попросить не плакать. Но дверь дома уже захлопнулась.
Маргрета тихо подошла к окну. Чудом не заметив ее, спиной к стеклу села на стул хозяйка. В руках она держала огромную книгу. Айрис провела по обложке ладонью, стирая пыль, встряхнула рукой и открыла этот огромный том.
В книге было много-много статей, как в словаре, и картинок. Маргрета, глядя почти из-за плеча хозяйки, изумленно увидела, на какой именно странице остановилась Айрис. Там была изображена странно одетая женщина, стоящая под дождем, который шел из крохотной тучи прямо на нее. Она слизывала капли дождя с руки. Вторая рука была поднята к небу, она будто повелевала дождем и ветрами. Девочка поняла: это и была настоящая Дождевая Женщина. А вовсе не те несчастные, которых повсюду преследует дождь, как говорили мальчишки.
Маргрета поморщилась. «Все-таки никакая я не дождевая женщина, — подумала она, — я руки не облизываю! Ну… почти!» Она вспомнила, как однажды собирала ягоды во дворе и , не удержавшись, лизнула алый сок, потекший по руке. Филипп тогда очень строго выговорил ей, что так нельзя, потому что заболит живот. Мама тоже очень волновалась, но все обошлось.
Мама… Мама тогда была здорова и весела — и собирала с ними ягоды в большое лукошко. А сейчас она все больше лежит, и родственники подарили ей кресло на огромных колесах. Колеса можно крутить руками, но ей не хватает сил. Филипп возит ее по дому и на улицу, делает все то, что раньше делала она. Филипп сильный, пока не было кресла – он носил маму на руках. И сейчас бы носил, просто мама не хочет, опасается, что сын надорвется. Филиппа побаиваются, хотя он и добрый. Если бы она сказала ему про мальчишек – он бы их… ух, он бы их! Почему же они не боятся и нападают на нее?
А вдруг есть кто-то больше и сильнее, чем Филипп, и он тоже против нее, и они знают? Не в первый раз она думает об этом, потому и не рассказала брату ничего за эти три дня. А еще… еще потому, что подумалось: а вдруг она правда…дождевая? Тогда, действительно, из-за нее происходит столько плохого… И тогда тем более нельзя говорить брату: завтра у него финальный матч, две лучшие команды городка встретятся на стадионе. Он любит ее и не даст пропустить игру ни при каких обстоятельствах, она придет – и брату придется сражаться за победу под проливным дождем… А пока ничего не сказала – можно солгать, что простудилась, и не пойти…
Маргрета начала потихоньку выбираться из садика Айрис. Поль убежал, не полив бедные цветы, земля сохла, трескалась и вообще выглядела так, будто ее не поливали целую вечность. Айрис спасла Маргрету – а теперь у нее не будет цветов?
Маргрета задумчиво накручивала прядь волос на палец. А вдруг вот так, как женщина на картинке, могут не только эти «дождевые»? Может, если очень захотеть позвать дождь и лизнуть каплю воды с неба- то дождь сам придет? Вот только где ж ее взять, эту каплю, когда нет дождя?
Девочка замерла. Она вспомнила, что в последний дождь брат запас несколько банок дождевой воды: любимый мамин и девочкин комнатный цветок, по словам мамы, больше всего любил дождевую воду. А Филипп больше всего любил маму и сестру.
— Зачем? – смеялась Маргрета, когда брат с серьезным лицом носил банки. – Сезон дождей, дождя хоть отбавляй будет! А потом и ничего, попьет наш цветочек и простую водичку…
— Всякое может случиться, — ответил ей тогда брат. И точно, случилось.
Маргрета кивнула сама себе и направилась к ограде сада.
***
— Страшно, — сказала девочка вслух.
Она боялась ходить по улице ночью. Но пришлось дождаться, пока мать и брат уснули. Потом зайти в зал, перелить в маленькую баночку из-под меда немного дождевой воды, тихо уйти во двор и оттуда – по дороге – к саду Айрис. Она освещала себе путь фонариком и всю дорогу шепотом пела песенки, чтобы не бояться. Но теперь, оказавшись у изгороди, она снова почувствовала страх. Топнула сама на себя ногой, скользнула между прутьев. Только сейчас она поняла, что свет фонарика могут увидеть Айрис или Поль, и чуть не расплакалась.
— Не буду бояться! — шепнула она.
Маргрета взяла пару ветвей винограда – по эту сторону забора спускались редкие их пряди — и привязала к ним включенный фонарик. Открыла баночку. А что теперь?
Она подняла руку к небу и зажмурилась.
«Я очень хочу, чтобы пошел дождь. Айрис хорошая и добрая, пусть у нее будут самые красивые цветы и самые вкусные овощи на грядках! Тучи, появитесь!» — мысленно позвала она. После этого она капнула на запястье воды из баночки и, снова зажмурившись, слизнула ее.
Тучи не появлялись.
Маргрета тяжко вздохнула. В самом деле – мало ли что там было нарисовано, на этой картинке в книжке?
Она уже взялась за оплетенные ветвями прутья забора, как над ее головой раздался легкий раскат грома. Девочка подняла голову вверх – и прямо ей на лоб упали крупные капли дождя.
Маргрета взвизгнула, уронила банку и отвязанный было фонарик, быстро нащупала их в траве и вылезла за изгородь, думая укрыться там под виноградом, как в прошлый раз. Но – невероятно – здесь, на дороге, дождик едва моросил меленькими капельками, зато сад Айрис был словно отгорожен стеной настоящего ливня!
Испуганная Маргрета помчалась прочь. Она боялась поверить в то, что произошло, и остановилась отдышаться только во дворе собственного дома.
И поняла, что по дороге страх исчез. Зато появилось волнение: как же оставить без дождика грядки, посаженные ими с братом? И — желание увидеть радость на лице мамы, когда пойдет долгожданный дождь. И еще представилась улыбка брата, которому не надо будет проводить столько времени за поливом…
В банке из-под меда, к счастью, осталась еще пара капель воды.
***
— Маргрета, ты что – спишь? – окликнула учительница. Класс засмеялся.
— Нечего смеяться, вы все сегодня сонные. Дождик убаюкал? До конца урока осталось немного, садимся и начинаем читать рассказ, — учительница сама еле сдерживала зевоту.
Маргрета снова погрузилась в свои мысли. При первых же каплях дождя в их дворике… да, сначала свет зажегся внизу, в комнате мамы, а потом – наверху, у Филиппа, и через секунду брат уже шлепал босыми ногами по лестнице. Девочка скорее вошла в дом, и когда Филипп включил свет на первом этаже – Маргрета радостно сказала, показывая в открытую дверь:
— Я спустилась посмотреть дождь!
Филипп помчался в комнату матери и бегом принес ее на диван у двери, к окну:
— Смотри, смотри, мамочка, дождь! А ты волновалась!
Мать осторожно коснулась почти прозрачной рукой стекла, по которому текли большие капли.
Маргрета забралась к ней, обхватила руками за шею и мать, и брата – и громко расплакалась.
— Ну малышка, ну ты чего, — пробурчал брат и сам сделал вид, что что-то попало ему в глаз. – Видишь – и дождик пошел, и маме лучше. Сегодня доктор приходил днем, сказал – он привез новое лекарство от маминой болезни. Загадывать не будем, но он говорит, что уже следующей весной мы посадим цветы во дворе вместе с мамой!
Маргрета прижалась к ним и зарыдала еще громче. А позже, блаженно засыпая в своей кроватке – Филипп отнес ее на руках, как носил давным-давно, в раннем детстве, – она прошептала:
— Пусть у всех будет дождь. У всех!
И сквозь сон слышала, как загремел над всем городком — точно этого и ждавший — довольный гром.
Сейчас, вспоминая все это, она не замечала, что по ее щекам катятся слезы. Прозвенел звонок, Маргрета взяла сумку и направилась к двери – но там столкнулась с Полем.
Поль понял произошедшее этой ночью по-своему:
— Ага, испугалась!
— Еще не хватало, — ответила девочка. Ей казалось, что сейчас она – это и мама, и Филипп, и их любимый дом и двор, и капризный домашний цветок, все они вместе, всё их тепло. А этот мальчишка, до недавнего времени сидевший на задней парте тихо, как мышь, которого, узнав о беде с родителями, жалел весь класс и сама Маргрета, — он сейчас вторгся в это тепло, вломился в этот дом…
— Что? — Поль протянул к ней руку. Сзади него возник ухмыляющийся Мик.
— А ну пошли отсюда! – закричала Маргрета, собрав все силы тоненького голоса. Она еще раз вдохнула побольше воздуха и изо всех сил ударила сумкой сначала одного, потом другого. Сонные одноклассники ошалело смотрели на них.
— Что здесь происходит? – выбежала на крики учительница.
— Да так, дуракам по шее даю, чтоб не лезли, — пропыхтела взъерошенная Маргрета.
— Маргрета, ТЫ? Это ты дерешься и ругаешься? – беспомощно прошептала учительница.
— Случилось что? – послышался голос за спиной учительницы.
— Филипп! – радостно закричала девочка и бросилась к брату. Поль и Мик опомнились и помчались по коридору.
— Маргрета мальчиков обижает, — обреченно произнесла учительница.
— Моя сестра? Вот ТЕХ вот лбов? – насмешливо переспросил Филипп.
Учительница махнула рукой и вернулась в класс.
— Что с тобой, сестренка? Кто обидел, кого побить? – участливо спросил Филипп.
— Побей сегодня всех своих соперников, когда будешь играть, — бодро сказала девочка. – Только не руками и не после матча! Я верю, что ты победишь. Я приду и громче всех буду кричать: «Мой брат – молодец, а кто против – дурак!»
— Маргрета, — брат провел рукой по лбу, делая вид, что утирает испарину, — с каких это пор ты обзываешься дураками, а?
И они оба засмеялись.
***
— Да все равно матча не будет, — доказывал Поль одноклассникам, изредка касаясь рукой шеи – по ней его сегодня несколько раз огрела тряпкой Айрис после звонка учительницы. Учительница мало что поняла из происходящего – зато все поняла тетя мальчишки, а тряпка, которой она вынимала из духовки пироги, как раз оказалась под рукой. – Зря мы пришли. Эта Маргрета все испортит, принесет с собой дождь, вот увидите.
Кто-то крутил пальцем у виска и возвращался в толпу – а жителей городка, желающих увидеть матч, собралось на стадионе очень и очень немало. Кто-то просто не слушал, мало ли кто что говорит. Но чуть больше десяти человек не уходило от Поля и Мика: они болели за одну из команд, ждали этого матча очень давно и готовы были побить всякого, кто помешает. Даже если это окажется маленькая девочка.
— А ты сам за кого? – спросил Поля кто-то из них.
— Ну не за Филиппа же, — ответил за него Мик. – Филипп набрал неудачников, добренький больно. А Ренни молодец, они обязательно победят, они самые сильные. Потом поедут в город и там разнесут всех остальных!
Его слова были встречены ревом одобрения.
— Так, Филипп уже здесь, на том краю, со своими, — понизил голос Мик. – Я знаю, что надо делать, чтоб матч состоялся. Идемте ко входу. И когда придет Маргрета…вы поняли?
Группа, собравшаяся вокруг, еще раз взревела, и они побежали ко входу.
— Эх, тут еще людей много, — досадливо поморщился Мик, выходя за ограду и оглядываясь. – Ничего. Ради матча рискнем.
— А точно надо? – Поль впервые засомневался в том, что они делают. Возможно – потому, что очень чесалась шея.
Мик только усмехнулся:
— Подобрел вдруг, да… и с чего это… О! Идет!
Маргрета, в легком синеньком платье, маленькая и воздушная, двигалась легко, будто и не наступала на землю. Она шла одна, глубоко задумавшись о чем-то своем.
Поль и остальные перегородили ей дорогу.
-Ну-ка стой. Давай поворачивай обратно. Мы тебя не пустим, — сказал Мик, выходя вперед.
— Эй, в чем дело там? Чего хулиганим? – раздались крики людей от самого входа. – Ну-ка пустите девчонку!
— Кто там – Маргрета? Ребята, бегите скажите Филиппу, пусть он им головы пооткрутит за сестру! – крикнула какая-то девушка.
— Чего Филиппу-то, сейчас сами пооткрутим, — ответил взрослый мужской голос. – Эй, мелюзга, а ну-ка к маме брысь! Оставили живо девочку в покое!
Несколько фигур отделилось от входа и двинулись к детям.
— Нам конец, — вжал голову в плечи Поль.
— Ничего, не трусь, — заявил Мик. – Эй, хватайте ее и бежим!
Банда мальчишек бросились к девочке. Она отчаянно отбивалась, но в какой-то момент вдруг перестала – и только протянула руку вверх, к небу, и закричала:
— Ко мне!
И с ясного неба ей ответил гром.
Мальчишки отпрянули. Но было поздно: над их головой быстро-быстро собирались тучи. Даже взрослые парни, только добежавшие до них, в ужасе попятились и не могли оторвать глаз от темнеющего над ними неба.
И хлынул дождь.
Он полил с грохотом водопада прямо на обидчиков – над остальными же было спокойное безмятежное небо, и ни капли не попадало на других людей.
Мик заверещал нечеловеческим голосом и бросился куда-то, а за ним – все прочие, кто только что собирался объявлять войну маленькой рыжей девчонке в развевающемся на ветру синем платье. Туча, подмигивая молниями Маргрете, преследовала обидчиков и грохотала так, что весь стадион замер. И только тогда, когда беглецы догадались броситься врассыпную, дождь прекратился так же внезапно, как и начался, тучи превратились в белые облака и растворились в небе. А Маргрете радостно подпрыгивала на месте, кричала и махала небесам руками.
— Что… что это такое, сестренка? – Филипп, ничего не понимающий и, наверное, впервые в жизни напуганный, сел рядом с ней на траву.
— Ничего, — гордо заявила девочка. – Выгнала хулиганов, всего-то. А теперь пора начинать игру!
Филипп помотал головой, вновь поднялся и подхватил Маргрету на руки:
— Но только потом мне все расскажешь, да?
***
Можно бы было написать еще о многом. О том, как команда Филиппа победила соперников, а потом поехала в город и заняла второе место среди сильнейших команд округи. О том, как Поль пристыженно просил прощения у Маргреты – а вот добряк Филипп еще долго не мог пройти мимо него, не прорычав «прибью». О том, как Айрис тоже одержала победу – на конкурсе цветов, она вывела новый сорт цветов, у которых было сложное латинское название, и назвала его «Маргрета». О том, как сестре Мика пришлось становиться учительницей совсем в другой школе – потому что их семья продала дом и уехала из городка. О том, как пекла рождественское печенье, стоя на любимой кухне, мама Маргреты и Филиппа, и с каким нетерпением она вместе с детьми ждала весны – чтобы посадить те самые «цветы Маргреты» у себя во дворе, — ведь Айрис, окрыленная успехом, обещала дать семян «хоть килограмм»!
Но это уже другая история.
А пока я вижу маленькую девочку в синем платье. Она сидит в кухне старшей подруги, у окна, на который падают капли пришедшего не по сезону дождя. На ее коленях открыта книга. Она смотрит на нарисованную женщину, которая пробует дождь на вкус. И думает о том, что сердить брата и слизывать капли с руки – вовсе необязательно. Дождь и так тебя услышит. Просто нужно позвать – и всё.
Ведь на самом-то деле каждый так может. Правда?