Автор: Адриана Имж, психолог, создатель ресурса «Ресурсная психология. Психологическая реабилитация«
Фотография: Ольга Агеева
Уже почти неделю живу одна: у нас сейчас идет большой рабочий процесс в Варне, и на его время я сняла апартаменты в городе, дочь в лагере, любимый человек в Израиле. Ужасно интересно: давно так не было, я часто останавливаюсь у друзей, либо выбираюсь в короткие поездки с большой загруженностью — тогда нет ощущения рутины, скорее, наоборот.
У меня бывали такие короткие периоды и раньше — либо дочка куда-то уезжала, либо я, но давно. И это такое помещение: квартира с маленькой гостиной-кухней, спальней и балконом, оно только для одного человека.
Интересно, сколько освобождается времени и пространства внутри и снаружи: внезапно выясняется, как много вещей зависят от того, во сколько приходит ребенок из школы, какие у нас планы на выходные, что мы хотели сделать с партнером. И это не то, чтобы эффективное время: не могу сказать, что я сейчас успеваю намного больше.
Оно просто совершенно другое. В голове есть больше свободы маневра.
Параллельно обсуждаем с коллегой долгую историю о том, что же делать, если твой ребенок — подросток, который тебя не любит, не слушается и ведет себя так, что одни проблемы и никакой радости (разбираем кейс, довольно распространенный у родителей подростков с особенно сложными сепарационными процессами — потому что многие клиенты в этом моменте застревают).
В голове родителя есть же вот это понимание: что он может быть абсолютно свободен, ни о ком не заботиться, жить и дышать так, как ему удобно. А у него в квартире почему-то окопался какой-то другой человек, который ничего не хочет, ничего не делает, к тому же еще и пачкает и хамит.
И тут возникает много агрессии и сопротивления: почему я? За что? Не вырастил ли я монстра?
Есть, конечно, сложное решение: любить вот это, что выдали, несмотря ни на что. Принимать в его переходном периоде, когда оно внутри кокона превращается то ли в прекрасную бабочку, то ли в маньяка-убийцу — пока не понять.
Когда он сам себе отвратителен и надоел, и не понимает, куда идти, и запутался, и из всех доступных способов контроля у него только мрачное молчание или хамство в адрес родителя. И больше всего хочет любви, нежности, объятий, но одновременно — убить всех людей.
Но проблема в том, что любить бывает очень сложно. И радоваться есть мало чему. И смена стратегии требует пройти год-другой испытаний недоверием ребенка.
Но все исследования говорят о том, что он вырастет — и если вы сохраните контакт — будет вполне себе ничего так человеком. Это просто время такое. И от вас зависит только, останетесь ли вы близкими людьми.
И порой боль в том, что родитель ничего уже не хочет — только свободы, а подросток бороться за свои отношения, к сожалению, не умеет. И это очень грустная история.