Автор: Лёля Тарасевич, мама и психолог
Фотография: Katerina Apel
Матвею исполняется четыре, и я решаюсь снова вернуться к учебе. Точнее, полностью переквалифицироваться и нырнуть с головой в институтские дела. Мое расписание — это каждый божий день после работы нестись по пробкам в центр Москвы и сидеть там до ночи. Отдавать учебе даже субботы, наслаждаясь воскресеньями так, как никогда прежде.
Конечно, меняется график всей семьи. По понедельникам из садика ребёнка забирает бабушка, по вторникам дедушка, по средам прабабушка и так далее до субботы, когда стабильно приезжает папа и доступные родственники заканчиваются. В календарике на стене прописан план посещений. В боксиках заготовлен ужин. На диване разложена одежда на после сада.
— Да разберёмся мы, чем его покормить. Не найдём картошки, отварим макароны. Подумаешь!
— Сегодня вместо меня Матвея заберёт дедушка, а через час я его сменю, у меня суп не доварен. Подумаешь!
— Ну чего ты с ним носишься, как с писаной торбой?! Пора парню привыкать, что ситуация постоянно меняется, мир не стоит на месте и случаются накладки. Подумаешь!
Никто не понимает, а я прям всем нутром чувствую, что моему сыну нужна стабильность. Что он не просто так каждое утро переспрашивает, кто именно за ним придёт сегодня, что он будет есть на ужин и в какой футболке будет ходить вечером. Что любое изменение он воспринимает с трудом, и чем меньше их будет, тем удачнее пройдёт очередная неделя.
Мы справились. Я закончила учебный год и перевелась на другую систему, чтобы высвободить время. Матвей подстроился под стиль общения каждого конкретного родственника и стал особо ценить наши совместные вечера. А ещё прошёл кучу психологических тестов, спал под бормотание билетов по психодиагностике и с легкостью стал оперировать терминами «деперсонализация» и «интериоризация».
Мы справились. И спустя ещё несколько лет я вижу, насколько проще он относится к изменениям планов, компаний и блюд в меню. Обретя внутреннюю стабильность, он перестал тревожиться о внешней нестабильности. Но на это потребовалось время. И силы. И долгие уговоры, и разъяснения всем близким и далеким, что так правильно. Конкретно с ним правильно.
Сейчас он уже кроме интериоризации и деперсонализации знает о термине «высокочувствительный ребёнок». Знает о своих «моментиках», учитывает их и укладывает в рамки не высокочувствительного мира.
Но в начале было слово. Слово — стабильность.
✅Итак, для ВЧД устойчивость и постоянство необходимы, как воздух. Они тратят массу энергии каждый день на то, чтобы понять этот мир и приспособиться к нему. Так зачем же тратить их бесценный запас сил просто так, на непредсказуемость?
✅Надёжность и стабильность мира ребёнка целиком зависят от родителя.
Если малыш будет постоянно зависеть от перемены родительского настроения или гадать, что будет дальше, когда и в какой последовательности, то у него не хватит энергии на главное – на рост и развитие.
✅И да, это не навсегда. Он очень скоро обретёт внутренний крепкий стержень, который поможет ему спокойно справляться с многочисленными перетрубациями и неожиданностями.