Фотография: Alicja Brodowicz
Дорогие читатели, нам в редакцию прислали личную историю. Очень тяжелую и страшную. Историю о домашнем насилии и инцесте. Автор решила опубликовать свой рассказ в надежде на то, что ее откровенность поможет другим избежать страданий. По просьбе автора история публикуется анонимно и без каких-либо изменений. Мы также обратились к специалистам из группы "Вопросы родителей детскому психологу" с просьбой дать комментарий по теме, затрагиваемой в тексте. Ниже мы публикуем историю и комментарии психологов. Дабы избежать обсуждений, которые могут травмировать автора, история не публикуется в социальных сетях и на ресурсах, предполагающих комментирование.
Листаю Фейсбук. На одном из фото - девочка, лет трех от роду, голая. В фейсбуке. Го-ла-я! В голове у меня рой мыслей, я не хочу это вспоминать, но мысли часто бывают неподвластны... и я вижу маму.
Я наблюдаю за ней из-за обеденного стола. Рядом сидит папа, он смотрел телевизор, а мама загородила. "Ты что, прозрачная у нас, что-ли?!" Мама стоит топлесс. Она переодевается. У нас в семье было не принято скрываться за перегородкой, чтоб сменить одежду. Мои подруги видели мою грудь много раз - я не стеснялась раздеваться перед ними после физкультуры. Я не переживала, когда ко мне в туалет забрел одноклассник. Отсутствие в детстве стыда там, где его чувствовали другие, создало хорошие условия для появления многих проблем в моей жизни.
И поэтому я вижу следующее: мамы нет дома, она работает в ночь. Отец пришел ко мне в комнату и завел странный разговор об отношениях взрослых по ночам. Да, он так и говорил: "Отношения взрослых по ночам." - В следующий раз он вспоминал, как мыл меня маленькую, говорил, что ничего нового не увидит и что я должна спать нагишом. Потом подсознание выталкивает картинку, за которую мне, взрослой женщине, стыдно. В тот вечер мамы снова не было дома. Я мылась в бане и туда пришел он. Я не хотела видеть его без одежды, но он заговорил: "Я не хочу, чтоб ты испугалась своего будущего мужа." Так он сказал. А я не смогла возразить.
Потом я должна была позировать ему и спать с ним в одной постели. Он фотографировал меня на телефон, который вскоре потерял...
Отец улыбался и говорил: "Я же не заставляю тебя со мной спать..." И вот, я вижу маленькую девочку, чья фото стоит сейчас перед глазами у тысяч людей. И я вижу на этом фото себя, только тринадцатилетнюю. И на меня тоже смотрит кто-то, о ком я ничего не знаю. На голую, беззащитную. Сказать, что я ненавижу отца - мало. Он умело обманывал меня. В семье был непрекращающийся скандал. Но, когда отцу становилось "скучно", он становился добрым, внимательным. Он часто говорил: "Маме не говори, а то она глупая, понадумает себе чего-нибудь." А я терпела эти стыдные разговоры, мерзкие прикосновения, вопросы об отношениях с мальчиками и постоянное чтение моих смс.
Я жила в аду. Это был тихий, никому незаметный ад. Я рассказала об этом лишь подруге, да и то не обо всем, а она испугалась до смерти, побледнела и сказала: "Я не думаю, что твой папа хотел чего-нибудь плохого."
Прошло много лет, и я догадываюсь, почему реакция была именно такой. Она тоже была жертвой, но сказать об этом она мне не смогла. Прошло больше десяти лет, пока я сумела признаться себе в том, что мой отец - педофил. Я поделилась с психотерапевтом, потом призналась мужу.
Мне легче, но я до сих пор боюсь... только уже за своих детей. Дети, какими бы милыми они сейчас небыли, не принадлежат нам и фотографировать их неподготовленных не надо. Это не красивая кукла, которую можно выкинуть на помойку без одежды - слить фото в Интернет. Это человек, и он вырастет. И будет смотреть всем в глаза, даже тем, кто рассматривал его голым.
Комментарии специалистов из группы "Вопросы родителей детскому психологу", созданной аналитическим психологом Анной Скавитиной:
"Здравствуйте, спасибо вам, что вы решились об этом написать. Вы смелая, потому что сумели признаться себе, что ваш отец вёл себя с вами не по-отцовски. Он был взрослый, и он должен знать, что никто так не должен поступать с ребёнком, а вы были беспомощным ребёнком. Вы смелая, потому что позволили себе говорить об этом с вашим психологом. Да, к сожалению, такое бывает с детьми в семьях, которые со стороны могут выглядеть благополучными. Вы сейчас понимаете, прожив ужас сексуального совращения и использования изнутри, что ваши дети нуждаются в защите и безопасности, и я уверена, что вы размышляете о том, как обезопасить своих детей от совращения и использования в своих целях неадекватными людьми. Вы абсолютно правы, что дети – это дети, и чужих детей не бывает. Каждому ребёнку с раннего возраста надо объяснять, что его тело принадлежит только ему. Никто не имеет права трогать его без разрешения, только доктор при разрешении родителей и в их присутствии, никто не имеет право фотографировать и размещать фотографии ребёнка без его согласия в социальных сетях. То, что маленький ребёнок не может пока дать согласия, не является поводом этим пользоваться, потому что его тело принадлежит ему, не смотря на то, что родители произвели его на свет. Задача родителей заботится о ребёнке, а не эксплуатировать его для реализации своих желаний и не предоставлять его тело даже на фотографиях для чужих фантазий. И мы учим ребёнка в том числе и тем, что сами с уважением и бережно к нему относимся".
Анна Скавитина, аналитический психолог
"Дорогая автор письма! Сочувствия столько, что оно переливается через край. Для меня ваше письмо разделяется на три темы. Первая, самая насыщенная, это педофилия вашего отца. Так нельзя с детьми, потому что нельзя никогда. Как жаль, что вы попали в эти жернова. Вторая тема - это обнаженная грудь вашей мамы, которую вы так точно запомнили. Педофилия у мужчины создает мощную динамику в семье, даже если ее удается скрывать от некоторых членов. Все равно "фон" очень мощный, но так как он скрыт, то не всегда понятно, почему и что происходит. Для меня ее голое тело, закрывающее телевизор, - как крик отчаяния "смотри в мою сторону!". То есть это вообще не про "распущенность" и "разрешение" на что-то недопустимое. Очень жаль, она, вероятно, тоже увязла во всей этой истории. Третья тема - то фото девочки, которое попало в вашу травму. По этому вопросу у меня мнение, скорее, этическое, а не профессиональное. Я за то, чтобы тело было неприкосновенно, тем более в высшей степени его беззащитности. Меня коробят фото голых детей, выставляемых родителями. Каждый раз я надеюсь, что если бы мы могли спросить эту фотографию, какая за ней стоит история, это была бы история легкости и беззаботности, и не более того".
Юлия Василькина, детский психолог, автор книг по воспитанию детей
"И правда тяжёлая история. Попробую про голую грудь: "Сам по себе вид голой груди вряд ли кого-то травмирует. Ребёнок с интересом может смотреть, как мама кормит грудью братика или сестричку, спрашивать, фантазировать о себе маленьком. Грудь тут ни при чем. Тут важно совсем другое 1. Путаница. Путаница возникает, когда правила не одинаковые: дома одни, на людях другие. Почему бабушку называют старой ведьмой, когда её нет, и бабулей, когда она приходит? Почему маме можно ходить голой дома, а мне в метро с голой попой нельзя? Или дом - это особое место, где можно то, чего нельзя? Или папа - особый человек, которому можно то, чего нельзя. Для маленьких детей (и взрослых) такие границы непонятны и вызывают тревогу. 2. Секрет. Пространство наготы (в нашем обществе) - это территория интимности, сакрального, секрета. Мы сами так учим детей, и нас так учили: тело прячется под одеждой. Все тайное вызывает интерес. Дети в садике могут играть в доктора в кустах - это их детская тайна. Не страшная. Взрослые тоже могут играть с другими взрослыми. А вот детско-взрослые "игры" - это про табу, нарушение запрета, нарушение границ: не скажем маме/папе/никому. Знакомая формула? Не все дети хранят такие тайны. Некоторые с радостью сдают бабушек, кормивших шоколадом, хотя мама запретила. И тем самым восстанавливают границы и авторитет родителя внутри. А другие так не умеют. Зато умеют хранить тайны. Папе нельзя говорить про дядю Олега: он расстроится. Мама дома ходит голая, но про это не нужно рассказывать: они не поймут. Нужна ли эта тайна ребёнку? Нужна ли ему эта путаница в голове и тревога? Представляю ли я интересы ребёнка или только свои? Вряд ли этот вопрос задают себе взрослые, которые хотят делать "что хотят", и "ходить в своём доме" как им " удобно".
Анна Болсуновская. Детский аналитический психолог
"Очень больно читать этот текст, огромное сочувствие вызывает эта девушка. Правила дома и правила на улице, конечно, отличаются, но не до такой же степени. Нельзя же так изощрённо нарушать границы безопасности ребёнка, который смотрит на вас как на Бога... И не надо торопиться ребенку заранее ничего объяснять, особенно если это не находится в его зоне ближайшего развития. Лучше, если он сам спросит, да и то, необходимо говорить с ним на его детском языке, переспрашивая его и уточняя многие аспекты понимания сказанного. Сочувствую."
Валентина Каштанова
"Мне, человеку со стороны, было тяжело читать вашу историю-исповедь. Воображение живо рисует картинки - мне больно и страшно на это смотреть. Хочется кричать, зажмуриться, отвернуться и сбежать...
Я размышляю о том, каково было тогда вам, маленькой девочке, находиться внутри травматичных семейных сюжетов вместе с родителями, в плену двойных посланий, использованности, пропитанных возбуждением, стыдом и беспомощностью.
То, что было когда-то настолько непереносимо, что забылось...
И лишь случайно увиденная фотография, ассоциативной цепочкой поднимает гневные чувства, воспоминания прошлого...
Первое что вы описали - взаимодействие родителей:
Можно предположить, что отношения родителей лишены тепла и уважения, интереса и интимности.
Очень жаль, но оба родителя разворачивают эту двусмысленную сцену на глазах маленькой дочки. Знают ли они что девочка наблюдает за ними из-за стола? Знают, и не придают этому значения?
Ведь она совсем малышка, ничего не понимает...
Да, ребенок может не понимать смысла происходящего, но телесно реагировать сильной тревогой, страхом, возбуждением.
У ребёнка в силу возраста ещё отсутствуют психические силы и защитные механизмы, позволяющие справляться, совладать с чувствами от увиденного (не говоря уже об участии), поэтому такая сцена может быть воспринята как насилие.
А где искать убежище, защиту? Куда деться от увиденного? Психика, словно чувствительная фотопленка запечатлевает аффект, прописывая в теле невозможность защитить себя, убежать, или крикнуть, или выразить словами... за гранью переносимого... Травма.
Да и от кого защищаться? От тех, кого любишь, кому веришь беспредельно и безгранично, от Папы и Мамы?..
Все дальнейшие ситуации, описанные вами - повторяют, углубляют боль, от которой некуда укрыться, невозможно никому и ничего рассказать, попросить о помощи...
Ваша подруга, испугавшись, говорит о том, что «папа не хотел ничего плохого».
Да, возможно так, папа хотел хорошего.
Но только это «хорошее», то есть сексуально-эротическое удовольствие В НОРМЕ взрослый хочет от взрослого!
И адресует - взрослому!
К ребёнку же В НОРМЕ взрослый-родитель, посылает нежность, уход и заботу БЕЗ сексуального компонента.
Страстность и чувственность - это язык взрослых, любовной пары!
Хорошее от родителя к ребёнку - это прежде всего защита и безопасность: родитель должен ОГРАДИТЬ детей от возбуждающих сцен, скабрезных шуток и разговоров, не ходить без одежды и не переодевать нижнее белье в присутствии детей. Родители не должны сами и не позволять другим чрезмерно тискать и целовать ребёнка, особенно тогда, когда он сам не хочет; Родителям нужно рассказать ребёнку, о том, что никто не имеет права прикасаться, рассматривать или фотографировать его тело без разрешения, И, если это происходит, он может убежать, рассказать о случившемся. Сами родители, с определённого возраста (3-3.5 года) должны стучаться, заходя в комнату к ребёнку, а так же поддерживать его, если ребёнок стесняется ходить в туалет, осуществлять гигиену или переодеваться в присутствии других. Родители уважают потребность и право подростка на ощущение своей приватности, на свою территорию, отдельность во взаимодействии со сверстниками. Таким образом родители очерчивают границы дозволенного, безопасности и комфорта. Путь к будущему мужу или жене и счастливой семейной жизни у детей начинается с того, что дверь родительской спальни плотно закрыта. Родители выбирают для диалога с детьми язык нежности. Печально, но, возможно, что и ваши родители - в прошлом - использованные дети, пережившие в детстве травматический опыт. Не имея собственных границ, не понимая взрослой отвественности, инфантильный родитель может лишь воспроизвести со своими детьми то, что делали с ним. Похоже, что вам досталась миссия остановить беззаконие. Вы пошли дальше своих родителей - признали семейный произвол, вспоминая его как опыт страдания и боли, формируете духовный стержень и разумность, нашли сочувствие и поддержку у мужа. У вас есть возможность в психотерапии переработать травматический опыт, налаживать доверительные отношения с мужем и вместе с ним, оперевшись на родительскую сознательность и ограничение, помогать своим детям чувствовать себя в атмосфере большей безопасности, учить их говорить НЕТ, отстаивать свои границы - то есть быть счастливыми, и способными выбирать. Это вызывает большое уважение.
Аналитический психолог,
Психолог-консультант
Наталия Геннадиевна Тринько