Автор: Natalia Belgorodski
Фотография: Joné Reed
Мои бездетные коллеги после работы идут домой отдыхать, а я иду на вторую смену: забирать детей с их продленок-садиков, выслушивать их истерики, успокаивать, целовать в лобик, а позже читать книжки, петь песенки, собирать лего, рассказывать сказки, проверять домашние задания, готовить, всех кормить, мыть, чистить зубы, расчесывать спутанные волосики, укладывать спать. А потом разбирать вещи, стирать платьица, рассаживать кукол по коляскам, динозавров по коробкам. Собирать завтраки и заваривать всем в термосе на утро чай. Клеить заплатки на в очередной раз разодранные джинсы, искать по всей квартире потерянные еще прошлой весной шапки и перчатки, мыть бутылочки с сосками, собирать рассыпанные бусы и вытаскивать из кладовки зимние курточки и сапожки.
Это тоже работа. И это работа, за которую мне не платят зарплату.
Но это самая главная работа. Важнее, чем та, которая днем с клиентами. Они и без меня проживут, эти клиенты, и экономика без меня не развалится. А вот семья развалится… Как же дети спать пойдут без маминых сказок на ночь и вечерних порций манной кашки? Вроде бы просто сказка, вроде бы просто кашка, но ведь я же в них всю душу вложу, всю свою любовь. В работу с клиентами не вложу, а в детскую кашку вложу. Я подмешаю в кашку заботу и присыплю словами нежности. Ведь это самое важное, разве нет?
А на следующее утро, на вопрос, как они провели вечер, мои коллеги будут мне рассказывать, что им пришлось еще дома поработать, чтобы успеть сдать проекты в срок, или пройти какие-то там дополнительные онлайн-тренинги. А мне этим вечером – впрочем так же как и в любой другой вечер – тоже пришлось поработать, но я им об этом рассказывать не буду… Хотя это тоже была работа, разве нет?