Бабушки бывают разные

Обычно мы не думаем о том, какие из нас получатся бабушки или дедушки. Да и странно это, в тридцать с хвостиком, думы такие думать.

Правда, когда среди такой большой родни не находится никого, кто бы отпустил тебя вечером к косметологу или согласился взять бы малышей на целые выходные, думаешь невольно, ну и бабушки… Мол, я буду не такой.

А какой?

Есть у меня один пример, много лет он живет где-то в тайниках моего сознания. Или не в тайниках. Восхищение, растянутое на много лет.

Моя приятельница и ее мама Маша. Когда у приятельницы, Оли, родился сын, мама при любом звонке встревоженной молодой мамочки, бежала в машину и мчала к той на другой конец города. Даже если на малыша просто икота напала, или плакал чуть дольше обычного.

Конечно, бабушка Маша отпускала дочь и зятя сначала на уик-энды для двоих, потом – на недельный отдых в Турции, потом дочка решила получить второе высшее, и ее мама все сессии сидела с малышом. При том, что самой бабушке Маше не было еще и пятидесяти, она работала сама на себя, да еще как работала. Но дочь – это родной человек, а внучок – маленький родной человечек, а зять – второй сын, нужно-нужно помочь!

Оля расцветала. Пока ее подружки, изрядно располневшие после родов, кучковались с колясками в парке, Оля успевала и подрабатывать, и ходить с мужем иногда даже в ночные клубы, и путешествовать, и учиться, и… много чего! Выглядела она замечательно, многим знакомая рутина ее обминула. Они вместе с мамой в родительской трешке сделали малышу детскую (оказывается, Маша сохранила не только Олины игрушки, но и книжки, и поделки, и даже одеяльца и стопку смешных наволочек с жирафами и пчелками). Малыш рос на два дома. И все ему были рады, и все счастливы были вот так вот, без четких правил, на одной волне помогать друг другу. Я знаю, как выглядит счастье, и я это видела. Все настоящее. Пусть не без проблем, забот, усталости, но с посылом, что делается большое дело. Общее дело.

Довольный всей ситуацией зять, который был любим действительно как родной сын, ко дню рождения Маши купил ей путевку, кажется, в Грецию. Маша даже расстроилась, что придется оставить на две недели любимого малыша.

Теперь у Оли уже два мальчика. В свои тридцать она выглядит как студентка-первокурсница, и эта легкость, естественность ей очень идут. Когда-то мама не упрекнула ее брошенным на третьем курсе институтом (не хотела Оля все-таки быть юристом), когда-то мама разрешила ей в 18 жить одной (но довольствие сократила), мама принимала, кажется, любой выбор дочки.

Многие «подружки» злословили, мол, какая Оля мать, если и учиться вздумала, и подрабатывала с грудным малышом, и по курортам каталась, а бедная теть Маша совмещала и работу свою нелегкую, и воспитание совсем маленького внучка. Разве это мать?

Но это не просто мать. Старший мальчик – фанат Короля Льва (бабушка, к слову «подсадила»), так Оля собственноручно рисовала героев мультика на стенах детской. На утренники в саду приходила с родней и подругами, чтобы малыш знал – его праздник настоящее событие для их семьи, ближнего круга.

Как она переживает за него на соревнованиях… Как сжимается вся, когда соперник его ррраз, и на мат через голову. И как радуется победам, и как поддерживает при проигрыше, и как утешает, и как вдохновляет.

Никогда не забуду, как повезла Оля сонного мальчишку, разбуженного в пять (!) утра в одно красивое место на Верхнедвинщине, чтобы показать ему и рассвет и на озере, и всю прелесть утреннего леса. Как тот был счастлив!

И она, я уверена, будет такой же бабушкой. Которая отталкивается от слов «это в счастье», нежели от частого «ребенка поднять так тяжело». Тяжело, конечно. Сейчас особенно тяжело. Но та же Маша, бабушка Маша говорила нам, молодым еще мамкам: «Меньше денег тратьте на ребенка, а больше времени – золотой будет». Не ее авторства слова, конечно, но в ее устах они объемнее что ли.

Всякие есть бабушки. И такие, что после развода сыночка с мамой их внуков, этих самых внуков видит раз в год. И то, минут десять, а то давление поднимается. А в качестве новогоднего подарка передают копеечное (но это не главное, конечно) полотенце на кухню с каким-нибудь Бараном, год которого уже прошел, кажется…

И бабушек, гордо заявляющих, дескать, мы свое отпахали, вас вырастили, дайте, ироды, отдохнуть. И не поспоришь… Это, может, и так. Они страдальчески принимают внука на пару часиков, пока родители едут куда-то по делам. Они принципиально не покупают горшок, и сажают ребенка писать в тазик. В тазик? Потому что если купят горшок, ребенка «подкидывать» будут чаще. Потом и дома ребенок достает их каморки тазик и с радостью писает туда. Мама в шоке. Папа хватается за ремень.

Я знаю бабушек с позицией «Ты должна покрутиться, как крутились мы». Свободные, неработающие, молодые для узких джинсиков и модных укладок, но уже староватые для беготни за внучком по площадке, они стыдят мам за подгузники после года, за заляпанную плиту (у женщины дома всегда должно быть чисто), за дурацкий пучок на голове и йогурты вместо самосваренного творожка. Одна такая мама всю осень ходила к психологу, и таки научилась говорить своей мамевечнойнотации «Нет!»

Я знаю бабушку, которая пашет на всех и за всех. А детки ее в свои плюс-минус 30 нигде в жизни толком не работали. Таких бабушек жалко. Но ведь где-то ошиблись и они?

Я знаю бабушку, которая не приняла выбор дочери взять приемную девочку, и показательно общается с родными внуками, демонстративно не замечает трехлетнюю Танюшку. Любить не обязана, говорит она. Не обязана, конечно. Но обязана ли проявлять жестокость, принося своим внукам пакет вкусностей, доверху набитый шоколадками и бананами, с пометочкой: «Это вам, Костечка и Сашечка, только вам все».

Какой я хочу быть бабушкой – доброй и любящей. Не готовой на жертвы. Готовой на помощь, которая есть счастье. И все, что я не успела со своими двумя детками, все эти эмоции и радости первых месяцев (я много удаленно работала, одной рукой качая коляску, другой – погружаясь в комп), все эти ранние методики развития, все эти приучения и научения, что прошли не так глубоко и осмысленно, я очень хочу провести глубоко и осмысленно со своими внучатами. Если доверят.

Мой дедушка закатывал обалденные помидоры в собственном соку. Недавно я купила где-то баночку, вкус немного другой, но ощущения вернулись почти те же. Я даже расплакалась, ненормальная. Я снова почувствовала себя там, в детстве, в кирпичном домике с голубой крышей. Нет ни дедушки, ни бабушки, ни домика. Никто не закатывает помидоры, не покупает мне клюкву в сахаре, не балует меня. И так больше никто не полюбит. Зато я так смогу полюбить.

Главное, дать сейчас возможность своим деткам так любить их бабушек-дедушек. Пусть любят.

Это ваши обиды, что свекровь отказалась быть поручителем. Что свекр не подвез ни разу тебя, беременную в ЖК, потому что хотел сидеть дома и смотреть телик. Что теща вечно нахваливает соседа, вот мол, и получает много, и вообще парень хоть куда. Что тесть, немножко выпив, высказал зятю за то и за это.

Это разные вещи. Не смешивайте. Поддержите бабушек и дедушек. Они тоже учатся. Они не всегда умеют быть нужными, ласковыми, помогать и поддерживать. Они ждут от вас похвалы и высказанных (внимание – высказанных) надежд.

Чтобы все были счастливы, и не важно, возможно ли это.