Автор: Анастасия Лепешова, журналист и многодетная мама
Фотография: Ольга Агеева
Этот зимний день начался со снега. Крупными хлопьями он падал на проезжавшие по шоссе машины: они ехали медленнее обычного, колесами, словно огромными лапами, переступая сугробы на дороге. Снег падал на пузатые автобусы, которые стали еще толще и неповоротливее. Он ложился на дорогу: черного лица ее уже совсем не было видно и только запорошенные снегом светофоры, словно уши, указывали на его границы. Укрывал он и огромные ели, которые росли на противоположной стороне улицы – в снегу они превратились в нарядные, новогодние и призывали к празднику. Но особенно нравились снегу шапки прохожих: казалось, они все как один купили головные уборы у одного портного, и тот (ради шутки, что ли?) водрузил на их головы бесформенные пушисты белые кучи…
Прабабушка стояла у окна и любовалась снегом. Она даже надела очки, и смотрела на улицу так близко прислонившись к стеклу, что оно запотело. И тогда бабушка, ну совсем как маленькая, вывела по нему указательным пальцем: «Варя», «Федя», «Кузя».
Федя перестал играть в железную дорогу и встал рядом с бабушкой. И они стали играть в игру «Кто дыхнет сильнее?», а потом рисовали и писали на запотевшем окне все, что приходило в голову. Например, бабушка нарисовала дом и елку. А Федя – поезд и три вагона, один из которых – большая цистерна. Еще Федя написал несколько букв: заглавных и маленьких. А бабушка выводила цифры. И двойка, представьте, у нее получилась совсем не кривая, и Федя загордился бабушкиными способностями.
Но игра быстро надоела.
Федя и бабушка стерли рукавами написанное, как будто вытерли начисто школьную доску, и бабушка стала говорить с Федей. А может и не с Федей? Бабушка не смотрела на правнука… И не ждала от него ответов на свои вопросы. Возможно, она бы даже не заметила, выйди Федя сейчас из комнаты…
— Феденька, когда-нибудь ты вырастешь и вспомнишь этот день. И этот снег будет казаться тебе волшебным и неповторимым. И эти рисунки на окне возникнут у тебя перед глазами, и ты будешь удивляться, что их не забыл… — говорила бабушка.
— У меня хорошая память, бабушка! – согласился Федя. – Я до сих пор помню, какого цвета грузовик у Славика. А ведь Славик уже два года не ходит в наш садик! А я все помню! Он у него оранжевый! А кабина – синяя, представляешь?
— И меня ты, может быть, тоже вспомнишь, — бабушка поцеловала Федю в щеку. – Вспомнишь, что у меня на кармане халата приколота булавка, и что все пуговицы у халата белые, а одна – желтая…
— Мама мне на Новый год сшила костюм пирата, и на нем тоже желтые пуговицы. А одна красная! – Федя потрогал желтую пуговицу на бабушкином халате и подумал, что на его костюме пуговицы красивее, но не стал, конечно, говорить об этом вслух…
— Представь, я тоже была когда-то маленькой девочкой. Мы жили в деревне, и зимой там всегда было стоооооолько снега! Сейчас совсем не те зимы! Но у нас не было санок, и мы просто зарывались в снег. И это казалось такой веселой игрой. А потом мама звала нас домой, раздевала, укрывала тулупом и не разрешала слезать с теплой печки до утра…
— Не было санок? – Федя не поверил. – А снегокат хотя бы был? У нас с Варей аж два!
— И вот лежу я на печи, уплетаю мамин пирожок с яблоками и мечтаю, как стану большой…
— Я больше люблю шоколадный торт. А пирожки любит Варя. Точнее, она любит яблочный штрудель, — Федя подумал, что можно бы сейчас попить чай с тортиком. Но бабушка никуда не собиралась идти, и Федя решил постоять с ней еще немного…
— Но я и мечтать не смела о таких прекрасных детях, и таких замечательных внуках, и о таких необыкновенным правнуках… И разве думала я, что буду жить в Москве, в своей квартире. Что у меня будет телефон. Телевизор!
— Только ноут-бука у тебя нет. И psp нет.
Бабушка никак не отреагировала на незнакомые слова и продолжала:
— Я очень счастливая старушка. И мне так повезло… И я наслаждаюсь этим днем. Каждой его минутой. И пожалуйста, Федя, давай ты не будешь никуда спешить… Посмотри, какой снег. Крупный и спокойный. Как плавно он падает. Точнее, правильно говорят: «Ложится снег». Ведь он именно ложится. Укрывая все собой. Вон, смотри, машину нашего соседа уже и не видно под снегом…
— Бабушка, а скорую помощь, которая воооон там едет, видно! Потому что она мчится спасать больных, и когда она набирает скорость, снег с нее слетает…
— А деревья в снегу – как в бальных платьях! – бабушка любила зиму.
— А еще я однажды видел пожарную, и на ней тоже снега почти не было. Наверное, потому что ее чистят пожарники. – не унимался Федя.
— А вон, смотри, собачка бежит, в снегу она похожа на зайчика. Даже ушки у нее такие же длинные, — бабушка засмеялась.
— А знаешь, зачем пожарники чистят пожарные машины? – Федя знал о машинах все-все! — Чтобы мигалку лучше было слышно, когда они на пожар спешат.
— Когда-то у нас жила собака. Умнейшая была. И преданная! Помню, уехали мы на несколько дней в другой город, ее соседям оставили. Так она ничего не ела и не пила. Тосковала. И все под дверью лежала, нас ждала… А радости было, когда мы вернулись! До потолка прыгала! И больше, мы конечно, никуда не ездили… Кто-то теперь в Турцию летает отдыхать… В Египет. Можно теперь мир посмотреть. А мы все дома сидели ради Бимки. И, знаешь, удивительно: все равно есть, что вспомнить. Столько воспоминаний, что я по ночам не сплю. Все думаю, вспоминаю, — бабушка вздохнула.
— Знаешь, бабушка, когда мне три года было, я думал, что мигалка так гудит: «У-У! У-У!», такой смешной я был! А теперь я знаю: «Миу-Миу!» она говорит. «Миу-Миу! Миу-Миу! Миу-Миу!» — Федя никак не мог остановиться и заливался мигалкой на всю квартиру. Но бабушке это совсем не мешало.
— А вон, Феденька, бабушка идет с палочкой. Вот ей трудно в снег. Ножки болят, наверное… Бедная. Нету, что ли, у нее никого, кто бы за нее в магазин сходил?.. Как трудно, когда человек один. А одинокая старость – это страшно.
— А «У-У! У-У!» — так это так самолет гудит. Реактивный! Я сам слышал! – Федя стал прислушиваться, может и сейчас летит где-то над ними самолет.
— Пенсия высокая – это, конечно, хорошо, по телевизору правильно говорят. Но если у тебя есть пенсия, а «доброе утро» и «спокойной ночи» сказать некому, так и пенсии радоваться не будешь…
— А у тебя большая пенсия? – вдруг спросил Федя.
— А тебе что-то нужно? – бабушка обняла Федю за плечи. – Может и небольшая, но на подарочек правнуку хватит. Что бы ты хотел?
— Я бы – реактивный самолет, – обрадовался Федя и, чтобы бабушка не испугалась, добавил: «Игрушечный!».
— А сколько он стоит? – поинтересовалась бабушка.
— Не знаю, — ответил Федя. – Мне можно самый недорогой. И можно без звуков. Ведь я сам могу за него гудеть, послушай! – и Федя загудел: «У-У! У-У! У-У!».
— Ого! – восхитилась бабушка, — Да ты специалист по реактивным самолетам!
— Да! И по скорым помощам! И по пожарным машинам! И по поездам! И по конструкторам! И по белым медведям! — Федя боялся, что о чем-то забудет. А потом решил, что он уже почти хвастается и спросил:- Бабушка, а ты по чему специалист?
Бабушка сняла очки и задумалась. И долго не отвечала. И Федя уже стал за нее волноваться. И начал сам вспоминать: бабушка хорошо готовит, пыль вытирает, подметает, гладит, моет посуду… Но все это казалось Феде неподходящим. И вдруг его осенило:
— Бабушка, ты лучший в мире специалист по воспоминаниям!
… За окном падал снег. У окна стоял Федя и обнимал бабушку за шею. Ее волосы щекотали ему щеку и ухо. Но он терпел. И вдруг понял, что теперь уже никогда не забудет бабушкин запах, и эту желтую пуговицу, и булавку на правом кармане ее халата: байкового, в синий цветочек.