Артём рассыпал на диване пузырёк с блестками из набора скрапбукинга у жены.
Субстанция оказалась въедливой (не жена, а блёстки): пока мы ее убирали, все перепачкались и затем ходили блестящие и игривые, как в клипе «Иванушек Интернешнл». Особенно в новой редакции удался Семён: словно Чеширский кот пришёл на дискотеку в восьмидесятые.
На следующий день у меня была запись к хирургу. Во время осмотра хирург задержался на моем животе.
— Странные у вас высыпания, — удивился он.
— Это не высыпания, — признался я как на духу (с врачами, милиционерами и жёнами я всегда так), — это блёстки.
— А, — сказал хирург, очевидно, повидавший многое, — понимаю, дело молодое.
Мне стало резко нехорошо от того, что он там себе напридумывал, и я, исключительно чтобы исправить своё положение, пояснил:
— У нас и кот в блёстках.
Надо ли говорить, что своё положение я не исправил. Я это понял по тому, как энергично хирург захлопнул мою карту (так захлопывают книгу, в которую заполз таракан). На прощание он сказал:
— У вас все нормально.
И зачем-то добавил:
— По моему профилю.