Мы публикуем главу из книги одной из самых известных и уважаемых русскоязычных детских психологов, любимой многими Юлии Гиппенрейтер «О воспитании ребенка: беседы и ответы на вопросы» издательства АСТ nonfiction. Эта книга - серия бесед с родителями, в процессе которых психолог подробно отвечает на самые актуальные вопросы о воспитании ребенка: «Надо» и «не хочу», истерики и плач, наказания и награды, ложь и фантазии, компьютер и социальные сети, детский сад и школ. Особое внимание в книге уделяется уникальной технике «активного слушания», которую Юлия Гиппенрейтер ввела в российскую психологическую практику. В главе, которую мы решили опубликовать, речь идет о всегда актуальной для родителей теме - детских истериках. Как вести себя, если ребенок бросается на пол посреди магазина, требуя купить игрушку? Можно ли идти на поводу у детских требований? Чьи чувства важнее - ваши или ребенка? Как найти золотую середину, поступить правильно, не прибегая к грубости и крикам? На все эти вопросы Юлия Гиппенрейтер отвечает в этой главе.
Глава 4. Истерики и плач
"Мой ребенок устраивает истерику, когда мы подходим к воротам детского сада. Воспитатели считают, что зря мы «клюем» на эти истерики. Но как быть, ведь сердце не железное?"
«Клевать» на истерики детей ни в коем случае не стоит. Это их излюбленный способ манипулировать родителями. Демонстрации «страшного горя», «полного отчаяния» рассчитаны на то, чтобы «растопить сердце родителя» и добиться своего. При этом дети сами по крупному счету страдают, истерики уводят их от человеческого языка и поведения. Так что истерики надо любыми способами пресекать.
Я расскажу, как знаменитый психолог Лев Семенович Выготский справился с этой родительской задачей. Однажды он обнаружил, что его трехлетняя дочка устраивает истерики, не желая уходить с прогулки. Перед входом в подъезд она обычно падала на асфальт и начинала громко вопить. Увидев впервые такую сцену (обычно он в это время был на работе), отец попросил всех уйти, добавив: «Я займусь ею сам».
Он был очень хороший детский психолог и про детей все понимал. Он взял девочку на руки, внес в подъезд, положил на пол в подъезде и сам вошел в квартиру (они жили на первом этаже). Когда дочь успокоилась, он вышел, отвел ее домой, помог умыться и отпустил играть. Так он проделал 2–3 раза. Правда, в одном из этих случаев девочку привела соседка — по-видимому, вышла в подъезд, а там ребенок один валяется…
То же он делал дома. Если дочка устраивала истерику и бросалась на пол, он говорил старшей: «Пойдем в другую комнату», — и закрывал дверь, пока та не успокаивалась. Ни нотаций, ни крика — с полным уважением. Так проблема скоро полностью исчезла.
Дети пробуют вить веревки из родителей, падать на пол, бить руками и ногами. Или вопят со страшной силой. Как только вы сказали: ладно, хорошо, будет по-твоему, только успокойся — все, вы «вырыли себе могилу», и ребенку заодно.
Я думаю что у папы-Выготского было отнюдь «не железное» сердце, однако при этом у него был очень ясный ум и желание помочь ребенку по-крупному.
Конечно, надо различать характер истерик. Может быть, у ребенка сильно что-то болит, или он очень устал, или у него нервное перенапряжение. В каждом конкретном случае надо разбираться отдельно. В вашем случае стоит понять, что в саду может отталкивать ребенка, от чего он может там страдать. Но это совсем другой вопрос.
Моему сыну 4 года. Он устраивает истерики, а я переживаю. [Беседа]
Мама: Например, мы зашли к нему в комнату, и он в истерику — не успел спрятаться. Мы выходим, закрываем двери: «Прячься!» Он прячется, мы заходим. Но тут истерика уже по другому поводу: мы идем не по той половице. Мы опять возвращаемся, и идем уже по той половице, по которой надо. Я переживаю из-за того, что мы идем у него на поводу.
Ю. Б.: Вы правильно переживаете! Он вас очень хорошо тренирует. И вас волнует вопрос: как сделать так, чтобы он перестал вас тренировать. Наверное, перестать тренироваться!
Мама: Раньше, когда он заявлял свои требования, мы ему говорили, что так не надо. Но потом он всех построил, даже мою сестру. Например, она приходит в садик забрать
его. У него претензии: не так зашла, не так взглянула, не так поздоровалась. И он приказывает: «Выйди, закрой двери, и по-другому поздоровайся!» Она входит снова, здоровается по-другому. В общем, и тетю тренирует.
Ю. Б.: Все это звучит ужасно! Вы совершенно точно понимаете, что мальчик вас всех тренирует, а лучше сказать, дрессирует!
Мама: Не идти на поводу? Я переживаю за его чувства!
Ю. Б.: А за свои вы не переживаете?
Мама: Мне дороже его чувства.
Ю. Б.: За свои чувства и свое достоинство вы должны переживать, и ребенку давать о них знать, иначе вы вырастите из него монстра! Нужно спокойно сказать: «Дорогой, я буду ходить по тем половицам, по которым сама выберу. Прости, пожалуйста. Точка!» Надо говорить мягко, без крика. Если он падает на пол в истерике, оставляйте его одного, выходите в другую комнату и закрывайте дверь.
Истерики и нытье. [Беседа]
Мама: Моему ребенку 3 года. Он часто в детских магазинах закатывает истерику и долго не может успокоиться, 15–20 минут. Он будет кричать, пока я не куплю. Если не куплю, то истерика продолжается, даже когда из магазина выходим. Если его тащишь из магазина, он брыкается, дерется, и долго не может успокоиться.
Ю. Б.: Дети любят вить веревки из родителей, падать на пол, колотить руками и ногами. Или вопят со страшной силой. Никогда нельзя отвечать на такую сцену. В эти моменты надо игнорировать требования ребенка, обязательно! Как только вы сказали: ладно, хорошо, я тебе куплю — все! Вы «вырыли себе могилу», и ребенку заодно. Он будет расти истеричным.
В моменты истерики ребенка можно взять в охапку и вытащить из магазина. Молча. Или спокойно объяснить: покупать ничего не будем, мы уходим. Вы нам рассказываете, что он не может успокоиться еще минут двадцать. И эта ваша присказка говорит о том, что вы даете слабину. Он не может успокоиться. А вы можете? Подозреваю, а вы — и подавно. Потом еще три дня вспоминаете, какой он вам концерт устроил. Поэтому, кого надо вам пожалеть? Себя, а ему показать свою спокойную силу и стойкость. Не уговаривать, не кричать, не шлепать, не бить, а взять в охапку и все: «Мы уходим».
И так делать всегда. Ведь что делают эти истеричные дети? Вы говорите строго: «Сейчас же перестань, а то я сейчас уйду, а ты останешься». И идете. Ребенок бежит за вами и орет. Вы не выдерживаете: «Ну, хватит, я тебя прошу, успокойся».
Вот так вести себя не надо. В эти моменты нельзя сдаваться. Вначале он будет дальше кричать 15 минут, потом — 5 минут, потом — 3, и, в конце концов, истерики прекратятся. Потому что не окажется зрителя. Истерики нацелены на вас, как на зрителя, которого надо завоевать и победить.
Мама: И еще: ребенок стал время от времени ныть, даже со вздохами. Я не знаю, как быть.
Ю. Б.: Так же как истерикам, нытью не надо потакать. Когда ребенок начинает ныть? Когда ему чего-то не хватает. Расскажите ситуацию.
Мама: Например, я собираюсь готовить, говорю: «Пойдем со мной на кухню готовить». Он: «Не хочу. Мне скучно!» И понеслось…. Я говорю: «Тогда почитай!» — «Не
хочу-у-у».
Ю. Б.: Родителю легче всего «заткнуть» нытье ребенка советом — почитай, поиграй. Детям от таких советов никакой радости. Они обижаются, чувствуют себя непонятыми, покинутыми.
Мама: Надо все оставить и заниматься им?
Ю. Б.: Да, может быть, в этот момент и заняться! Все зависит от ситуации. Если вам сейчас во что бы то ни стало надо идти готовить, то так ему и скажите, пообещав, что сразу после этого вы вместе поиграете или почитаете. Уверена, он это воспримет хорошо. Только обещания надо обязательно выполнять! А если дело терпит, то стоит сразу обратить внимание на его жалобу — сесть рядом, послушать, поговорить.
Как успокоить сына, когда я собираюсь уходить на работу? [Беседа]
Мама: Я работающая мама. Дочке 11 лет, сыну 1 год и 2 месяца. Сейчас мы столкнулись с такой ситуацией. Вроде всем хватает моего внимания, но мой уход на работу сопровождается страшной истерикой маленького ребенка. Причем истерика настолько ужасная, что его жалко больше, чем себя.
Я, когда выхожу из подъезда, продолжаю слышать, как он надрывно плачет! Он остается с моей сестрой, и это не какая-то злая нянька. Она пишет мне в смске: «Мне так его жалко, я не знаю, что делать». Причем он такой маленький, ему объяснить ничего невозможно. Я нахожусь с ним и все выходные, и утром, и вечером, все отпуска, праздники. Я за всю его жизнь ни разу не оставила его с кем-то другим на день или на ночь, мы все время вместе. Я не знаю, что делать. Это, в первую очередь, жутко калечит его психику, и во вторую — мою.
Ю. Б.: Год — это особенно чувствительный возраст в смысле отделения от матери. Когда вы начали выходить на работу? Мама: Начала я выходить давно, когда ему было 4 месяца. Тогда никаких проблем не было — иди, пожалуйста. Он оставался с сестрой, она жила в соседнем доме, мы его сажали в коляску, он ничего не понимал, ел, спал, тогда это было абсолютно безболезненно. А в 8 месяцев, когда он начал что-то понимать, началось! За эти месяцы мне только один раз удалось уйти на работу без плача.
Ю. Б.: А когда вы дома и, например, уходите в другую комнату, то как он себя ведет?
Мама: То же самое — ревет!
Ю. Б.: То есть мама не ушла на работу, а просто мама исчезла из поля зрения.
Мама: Если я с ним одна и ухожу в другую комнату — все хорошо. Но если дома находится моя сестра, с которой он сидит, а я выхожу в другую комнату, то он начинает бегать, искать меня. И если не найдет за несколько секунд, то начинает плакать.
Ю. Б.: Получается, ваша сестра является неким «спусковым крючком» плача! Это важное наблюдение, которое требует анализа. Может быть, когда-то это случилось резко: он вас не отпускал почему-либо, а она подставилась. И теперь ее вид, когда он остается с ней вдвоем, оживляет его травму, которая образовалась в какой-то момент по какой-то причине. Детей надо отдалять от себя не резко, постепенно.
Мне рассказывали случай. С первого дня в первый класс ребенок ни в коем случае не шел без мамы. Хорошо, мама пошла с ним. Но он ни в коем случае не входил в класс без мамы! Согласился только войти и сидеть на уроке при условии, что мама сидела в коридоре, дверь в класс была открыта и в щель он видел маму. Так продолжалось несколько месяцев! Такие крайние вещи случаются, если упущен какой-то момент отделения от мамы или была эмоциональная травма.
Вы знаете, мягкие игрушки — это замена мамы к концу первого года. Вы даете ему зайчика, мишку, и он спит с ним в обнимку. Это называется «переходный предмет» — замена маминого тепла, маминой близости. Вам, по-видимому, придется перестать уходить на работу и начать постепенно отделять его от себя. Вы где-то нечаянно поступили очень резко и подставили вашу сестру. Теперь она вроде «красной тряпки», сигнал для начала истерики. Такое может быть. Впрочем, следует более внимательно ко всему приглядеться. Вы, я вижу, огорчились.
Мама: Уйти с работы я не могу! Мы недавно были в отпуске. Три недели были вместе, без всякой сестры — папа, я, он и его старшая сестра. Все было нормально. Но
как нормально? Есть такой момент: он любит сидеть на руках. Если я отвлекаюсь на что-то, то он немедленно просит взять его на руки.
Ю. Б.: Он по-прежнему напуган отделением от вас. Надо вернуть доверие к тому, что мир не рухнет, если мама исчезнет из вида. Где-то он «рухнул» для него, надо восстановить доверие к миру. Должен накопиться опыт: ничего страшного, если мама отсутствует.
Дочка много плачет. [Беседа]
Мама: Моей младшей дочке 6 лет. До 3 лет она была ангелом, был радостный ребенок. Она очень эмоциональная, чувствительная, делящаяся любовью. Но после 3 лет она начала часто плакать. Мы стараемся не идти на поводу, делать минимум компромиссов. А она много плачет.
Ю. Б.: Плачи бывает разные. Один — от боли или грусти. Другой означает: «Дай, иначе я сейчас закачу истерику». Какой у нее?
Мама: Второго типа. Истерикой она пытается чего-то добиться. Кричит: «Не хочу спать!» Я говорю: «Мы вчера договорились — у нас час времени перед сном, когда мы либо читаем, либо играем, а потом ложимся спать».
Мы играем, все идет хорошо, проходит час. И вдруг она заявляет: «А теперь читай!» Но я не иду на поводу, мы не читаем. Говорю: «Мы же договорились!»
Ю. Б.: Это в 3 года?
Мама: Сейчас уже шесть.
Ю. Б.: А в три года говорили? Когда родитель говорит: «Мы же…» — это увещевание. Оно очень неэффективное. На заявление «Я не хочу ложиться спать» я ей скажу: «Ты сейчас не хочешь спать» — чтобы понять ее и вступить в контакт. Что было вчера?
Мама: 40 минут плача.
Ю. Б.: То есть мы разбираем типичную сцену. Сначала вы сказали: «Либо играем, либо читаем». Она выбрала играть. И настало время идти спать. И тут начинается истерика на тему «а теперь еще почитай!». Вы стали объяснять, что вы договорились. А дочь возражает: еще не темно, почему я должна спать? И пошел спор и еще много-много слез. А вы приводите ей контраргументы...
Мама: Когда она была меньше, мы пытались переключать ее внимание на что-то другое.
Ю. Б.: Тоже плохая тактика.
Мама: В нашем случае она не работает. Она не забывает про свои желания.
Ю. Б.: Вы должны сказать так: «У нас такое правило. Правила не оспариваются и не доказываются. Я ничего не могу сделать. Тебе не хочется спать, и ты очень расстроена, ты не любишь такие правила: лучше, чтобы таких правил не было! Да, некоторые правила бывают неприятные. Ты не хочешь спать, а я, к сожалению, не могу нарушать правила». Так вы ей сочувствуете, но не идете на поводу.