Автор: Наши Дети
Фотография: Ксения Фоломкина
— Мама, что с тобой?
Сын-восьмиклассник отвлекся от телефона и уставился на меня глазами, полными недоумения и любопытства. По выражению его лица я поняла: он в шоке. Он хотел бы сказать что-то еще, но все слова вмиг исчезли. Остался только этот взгляд, который словно спрашивал: «Это правда ты?», «Но почему?», «А как же раньше?»…
«Раньше» — это когда я с тряпкой. На четвереньках. Над полом. Или на носочках – пробую дотянуться до поверхностей шкафов и стеллажей. Или на стуле у окна – пришло время смыть с него всю накопившуюся с осени грязь. Или у раковины. Моя младшая дочь очень любит рисовать красками. Но кажется, еще больше она любит мыть руки после рисования. Даже не видя рисунок, можно угадать, какие цвета на нем присутствуют – по разноцветным разводам на раковине, вокруг крана, на плитке, на полу…
А еще «раньше» – это когда я в старой футболке и в спортивных штанах. Мне так удобнее носиться по дому. От плиты к утюгу, из детской в гостиную, от стола, за которым средний ребенок делает уроки, до горшка, в который дочь вот-вот принесет долгожданный сюрприз. В пандемию старший сын предложил установить на моем телефоне шагомер. Мол, мам, это интересно. И папе установил, конечно. И себе. И знаете, что? Мы сидели дома безвылазно несколько месяцев, и я ежедневно убеждалась: количество моих шагов на тысячи! (да-да) на тысячи больше, чем у остальных членов семьи.
А еще «раньше» — это когда я готовлю. Мои дети, да и муж, любят поесть. Но одно и то же есть не будут, да и не полезно. Я, перемешивающая что-то в кастрюле. Я, нарезающая что-то на разделочной доске. Я, гремящая тарелками. Я, загружающая или разгружающая посудомойку. Я, моющая, чистящая, с половником или с блендером. Если бы кому-то пришло в голову написать про меня статью, «постоянно готовит» было бы упомянуто как моя главная отличительная черта. А проиллюстрирована бы статья была мной же на кухне, которую назвали бы «естественной средой» для меня.
— Мамочка — принцесса!
Дочь смотрит на меня оценивающе. Она только что узнала, что платья в этом доме есть не только у нее. И что мои туфли наряднее, чем ее для утренника, потому что мои – на каблуках.
— Ого! – вернулся с работы муж. Можно, наконец, отправиться на встречу с подружками, которых я не видела почти два года. Набросить пальто и убежать туда, где никаких «мааам!», «завтра нужна белая рубашка», «а ты не видела, где?», «мне нужна помощь!», «мама, писать!», «включи мультик!», «я не понял задачу!», «ты помнишь, что в субботу соревнования?»… Впервые за долгое время я оставляю дом, в котором сплошное «раньше». Нет, я пыталась это изменить. Я ждала мужа после работы, чтобы остановиться, присесть на минуту, запереться в спальне и посидеть в тишине, не просто посмотреть на себя в зеркало, но и накрасить губы и ресницы. Но каждый раз открывалась входная дверь и муж вместо «Привет!» выдавал усталое: «Какой же трудный день! И в выходные надо будет поработать!».
…Я спешила в кафе по весенней улице, благоухающей сиренью, и «Ого!», которым муж оценил мой внешний вид, крутилось в голове. «Ого!» предстояло отдохнуть с 17 до 22, чтобы потом все-таки успеть погладить старшему форму для завтрашней тренировки и не забыть: утром младшую веду к парикмахеру, а среднего на детский день рождения. И никто больше не спросит: «Мама, что с тобой?».