Сегодня мы повторяет забавную историю от Светланы Дорошевой — великолепного иллюстратора и мамы, которая пишет интересные и веселые заметки о своих детях.
*******
Мне нужно было по работе нарисовать детские рисунки. Я тогда работала над проектом Крокодил, рисовала входы к книжке. У меня на картинке мальчик сидел и рисовал ужасы — пьянство, побои, бытовое насилие, заброшенные дети курят и режутся в карты — а за спиной у мальчика должны были висеть плоды его творчества. Алёша был как раз возраста пионера на рисунке (ему было 9 лет). Я объяснила ему ситуацию, дала референсы из журнала Крокодил и попросила нарисовать своей рукой.
Вела я себя крайне непедагогично, не так, как когда рисую с детьми ради их удовольствия. Стояла над душой, лезла с «не так, вот так!», «страшнее!», «больше ада!», короче, рыла себе могилу. Намучились оба, но результатом были очень довольны (прилагаю). Алёша на эти рисунки не мог надышаться и, несмотря на мой строгий запрет, упёр их в школу показывать друзьям.
Рисунки имели такой оглушительный успех, что дошли до школьного психолога. А надо понимать, что это сейчас Алеша такой весь умный и прекрасный в школе. Путь к этому был долгим, и на тот момент вёл он себя адски. Срывал уроки, хамил директрисе, доводил учительницу физкультуры до слез, троллил одноклассников, короче, я практически не вылазила из кабинета директора и школьного психолога. А тут эти рисунки…
«Вы понимаете, как это серьёзно» — говорит мне психолог. Да что ж тут непонятного, по этим рисункам так мы просто семья года… Я объяснялась про «это не то, что вы подумали…», «мне по работе нужно было…», «да, это Алеша нарисовал, но по моей просьбе» (психолог посмотрела на меня взглядом, которым можно было орехи колоть).
Мне повезло, что за меня вступилась Алёшина классная. Во-первых, у нее была куча ее карандашных портретов, которые я от скуки рисовала на каждом родительском собрании, она знала, что я иллюстратор. Во-вторых, она единственная из них не боялась Алеши и вызывала меня на разборки только с целью получить мое согласие на очередные меры, у нас был сговор.
Ее тоже позвали поговорить про «как это все серьезно», она пришла, поржала с ситуации и по-израильски так выступила «да отличная там семья, да все прекрасно, а поведение, ну что поведение, ну перерастёт он своё поведение, что вы так паритесь, да все у него будет замечательно, может, он ещё премьером станет, я вам говорю!»
Хорошо, когда у учителей много детей (у Алешиной классной было четверо) и они в курсе, как оно бывает… с пониманием к людям.
Через пару лет, на Алешином выпускном, мы с классной еще оборжали эту историю, выпили за «эт-ти дети…» и их таланты.
