“Мама, нам нужны наклейки в форме писеца!” - кричит Ли. Пока я обдумываю, где дочь взяла это слово и как это сложное социально-психологическое явление будет проиллюстрировано на стикерах, Лика достает наклейки с животными.
Сниженная лексика вошла в Ликину речь как-то вдруг. Однажды я делала вместе с ней поделку — в моем исполнении детские поделки — отдельный вид очень-странного-искусства — и вздохнула себе под нос: “У мамы какая-то фигня получилась!” Лика подхватила: “Фигня! Фигня!”
Я осеклась, объяснила что такое фигня, попросила заменять на слово “ерунда”. Раз через раз Лика старалась. Иногда получалось забавно. Например, мы украшали елку, а потом Ли заглянула в коробку -—а там ничего особенного нет.
— Здесь ерунды и нет. Одна фигня осталась!
Или вот другое слово, синоним фигни. Как-то раз я устала, была вымотана и попросила Пашину сестру поиграть полтора часа с Ликой. Я прошу Настю присмотреть за Ликой ну раза два в год, поэтому этикет бебиситтерства у нее не выработался.
Как только дочь зашла в дом, первой фразой была:
— Мама, у кота Мякиша на лапах какая-то хрень!
— Что у него на лапах?
— Хлэээнь! - протяжно уточнила Лика.
Ну, Настасья! Ну, погоди! Я объяснила Ли, что хрень и фигня — это одно и то же, и надо заменять их словом ерунда. Или рассказывать, что конкретно не так.
— Фигня!
— Лика, как мы заменяем это слово?
— Хлээээнь!
— А хрень и фигня — это что?
— Ерунда. А у Мякиша на лапах ведь хрень!
— Что у мякиша на лапах?
— Грязь.
И вот, когда оба эти слова стали появляться реже, Ли приходит от бабушки и заявляет:
— Мама, а кот Мякиш засранка!
— Кто-кто кот Мякиш? — возмущенно спрашиваю я.
Лика подумала, повертела что-то у себя в голове и ответила:
— Кот Мякиш не засранка. Он засрАн!
Я решила не объяснять, что засранка в мужском роде — засранец. Рассказала, что это значит, и попросила заменять словом “проказник”. Попросила бабушку, дедушку, Настасью и заодно уж кота Мякиша быть аккуратнее в выражениях.
Однако словоформа “засрАн” осталась у Лики в качестве определения ошибочности поступков, слабой позиции. Как-то мы смотрели с ней “Паровозик из Ромашково”, я комментировала, показывая, что созерцание наполняет жизнь, что это красиво, пусть и не практично. И вот, когда паровозик остановился, чтобы полюбоваться закатом, а пассажиры вновь были озадачены, на розовом фоне экрана в аккомпанементе идиллистической музыки Ли резюмировала:
_ ЗасрАн паровозик!
Может быть, мы бы и обходились заменителями слов, если бы не один случай. Дедушка как-то пришел с работы и Ли вместо приветствия тихонько сказала куда-то в сторону: “О, дурак идет!” У меня аж все упало, когда мне это рассказали. Если деде что-то не понравилось, люди будут потом пить корвалол и заикаться, вспоминая его ответы.
После этого у нас была большая лекция о том, что есть нейтральные слова для обихода, хорошие слова для похвалы, восхищения и злые, которые описывают неприятности и могут расстроить других. А “дурак” мы заменили на “весельчак”. Не очень подходит по смыслу, зато весело.