О том, что 18 ноября – это день рождения Деда Мороза, мне сообщила бабушка. Если в мире происходило что-то необычное и странное, бабушка всегда была в курсе. Выставка макраме в фойе городского кинотеатра, очередное медицинское открытие про полезность чайного гриба, самая длинная макаронина, попавшая в Книгу Рекордов Гиннеса. Бабушка черпала информацию из новостей районного телеканала и газет, которые каждое утро попадали в почтовый ящик. Обычно люди называют такие газеты «мусор», «опять напихали», «и не жалко им деревьев на всякую муть», но бабушка ждала каждый номер с нетерпением. Она не только знала имена районных депутатов, но даже могла прокомментировать: «А эта, Елена как ее там, ну, из партии, прическу-то поменяла. А что? Ей идет! Даже помолодела как будто». Или : «А Василич-то, который баллотируется от партии…, чувствую, болел долго. Пять номеров пролистала – нет его фотографии нигде. А в шестом есть, но он на ней какой-то уставший, исхудал, бедненький!».
Жалеть людей моя бабушка тоже умеет лучше всех. «Бедненький» водитель автобуса, уверена бабушка, больше не может крутить руль, но, молодец, крутит. «Бедненькая» кассирша в супермаркете с ума сходит от бесконечного «пи», которое издается при сканировании штрих-кода товара, но ничего, даже иногда продолжает здороваться с покупателями, не орет на них, сдерживается как может. «Бедненький» терапевт в поликлинике лечит и лечит, лечит и лечит, а сам-то вон какой толстый, некогда свои гормоны-то проверить и питаться правильно: все в бегах, все на ходу! «Бедненькая» консьержка сидит в своей коморке, света белого не видит, а цветочки в подъезде все равно поливает: «не повырывала их с корнем к чертовой матери».
И вот, сегодня утром, бабушка выдает свое любимое: «Бедненький» Дед Мороз сегодня родился».
— А он-то почему бедненький? — выглядываю из ванной.
— Ну, сама подумай. Каждую зиму. Сквозь снег. На оленях. А ты видела, какие пробки теперь? Ведь это надо раньше на полмесяца выезжать. А то и на месяц. Чувствую, отметит он сегодня день рождения, а завтра уже и в путь двинется, — бабушка даже глаза закатила, представляя, как долго теперь Дед Мороз развозит подарки.
— Ба, ты серьезно? Только не говори, что ты веришь в Деда Мороза! — я уверена, что бабушка шутит.
— А ты, можно подумать, не веришь? А ведь духи под ёлкой в прошлом году нашла и вон как радовалась!
— Конечно, радовалась. И конечно знала, что это муж мне их купил. Больше скажу – я сама его попросила купить именно такие.
— Бедненькая ты у меня, бедненькая, — бабушка посмотрела на меня так, как будто я одновременно замерзала, из последних сил держала в руках гору кирпичей и мечтала о крошке хлеба, потому что не ела неделю. По ее взгляду было понятно: мой случай безнадежен.
— И я тоже бедненькая? Бабушка, а я-то почему? – спрашивая, я никак не могла предугадать, каким будет ответ.
— Ясно, что бедненькая! – бабушка была категорична. — Тебя же никто не заставлял вытеснять из жизни чудо? Их же, чудес, раз-два и обчелся. И вместо того, чтобы чудо ценить, ты взяла и перестала верить в Деда Мороза.
Бабушка замолчала, а потом расставила руки и позвала меня:
— Иди, обниму. Уж от бабушкиного тепла хоть не отказывайся, хорошо?
Я уткнулась в бабушкину шею. Шуя пахла корвалолом и шоколадной конфеткой «Ромашка», бабушкиной любимой. Такое себе сочетание запахов, но чем глубже я их вдыхала, тем отчетливее понимала:
— Нет, никакое чудо я не вытеснила. Ведь вот она, моя бабушка. Какое еще чудо, скажите, нужно человеку?