Наткнулась на очередную статью, про то, что нельзя мальчикам запрещать плакать. Что право имеют, и не меньше девочек.
Статистика, сколько живут, как быстро умирают, инфаркты, инсульты, депрессии, суициды.
Отриньте, мол, свои дурацкие стереотипы, что «мужики не плачут» и «ты же мальчик». Разбор со всех сторон и общее мнение – так неправильно.
И я сижу киваю, киваю – неправильно, конечно. Инфаркт. Инсульт. Суицид. Статистика.
А тут сын бегает под ногами, переодевается, к душу готовится. Снимает футболку, и я вижу по всему боку багровый такой синяк. Да со сдернутой кожей, да с царапинами - до костей, не меньше, ну в общем полное месиво.
- Эт-т-то еще откуда? – останавливаю я его на скаку, аки коня. Во мне прям русская баба проснулась.
- Что? А, это… Это я в дверь не до конца поместился…
- ???
- Ну мы в столовую в школе вбегали вместе с Ванькой. Он поместился, а я ПОЧТИ поместился. Не до конца. Там еще футболка немножко того… потреснулась.
А я даже про футболку-то и не слушаю, я дитя жалею:
- Больно, наверное, было…
- Ага. Но кушать хотелось больше. И ещё вперёд Ваньки очередь занять.
- Плакал? - ну примерно за семь лет изучила я его болевой порог, понимаю, что воплей должно было быть столько, что непонятно, почему я ещё на работе не услышала.
- Мам! – возмущенно так, вытряхивая свою ладошку из моей, - Я мужик. Мужики не плачут, - и удалился гордо в сторону санузла.
Было б расстояние поболе, он бы еще выкрикивал патетично «Карету мне, карету».
А я осталась сидеть, пришпиленная этим «мужики не плачут».
Откуда, спрашивается? В моем-то доме, где ни раза, ни полраза. Где ярлыки под бОльшим запретом, чем матерные выражения. Где психологией пропитана каждая половица.
И я понимаю, что, как бы мы ни старались, наше общество обтешет домашнее воспитание. Навешает на наши заборчики свои таблички. И расскажет нашим детям, что если плачешь, то хлюпик, а если жалуешься, то стукач. Где мужики начинаются и где заканчиваются.
А мы дома будем слушать вебинары, мол, неправильно, конечно. Ая-яй, мол.
Да, это самое общество будет меняться и даже уже меняется. Но моему семилетнему сыну не успеть в новый экспресс, скорее всего, он вырастет до этой революции.
И сын моей подруги, подросток, который только через год после серьезной драки расскажет матери о той попытке травли в новой школе. А она всплеснет руками:
- Почему молчал, окаянный?! Да я же, да я бы…
- Потому что ты бы сделала по учебнику, а мне с этими ребятами жить. И как-то договариваться. А в твоих учебниках об этом почему-то не написано. Там написано про то, как правильно. И ни слова про то, как жизненно.
И как бы нам ни хотелось существовать по правильному учебнику, придется подстраиваться и под то, что жизненно.
- Эй, - кричу я сквозь двери ванной, - А почему мужикам плакать не положено? Обоснуй!
- Да ладно тебе, мам, я в курсе, что мы тоже можем, - высовывает вихрастую голову из двери и улыбается, - но давай я буду плакать дома, пока никто не видит? Или в машине, пока домой едем. Так безопаснее.
Ну слава богу, что хоть здесь я в чем-то преуспела. Создала безопасное пространство, где можно выражать эмоции и обсуждать больное. Оставаться собой самим и признавать свои слабости. Знать, что поймут, и принимать душевные вакцины от инфарктов, инсультов и суицидов.
Но вот надолго ли? Буду надеяться, что навсегда.