Разбирала книжный шкаф, нашла бумажку с курсов, десятилетней давности, где я описываю себя новым, неумелым, казенным языком: «Родилась в Ленинграде, люблю музыку, театр, искусство». Мои первые слова на греческом. Испытала мимолетный стыд за то, что так беспомощно выражалась, за то, что ничего в себе не понимала и даже, кажется, и не пыталась понимать. Смяла листок, выбросила. Первые шаги выглядят умилительными у младенцев. Наблюдать за дебютом взрослого неловко, особенно если этот взрослый – ты сам.
***
Сентябрьская жара отрыгнула бражкой. Сегодня солнце кадило перезрелым темьяном, вспенивало верхушки сосен, ветер перекатывал листья безо всякого ритма. Воздух был мутный, веселый, полупьяный. Законсервировал звук праздничных колоколов, – на этой неделе именины праздновали Персефона и Фёкла.
***
Прокопий отдавал анчоуса за два евро. Орал: «Сегодня не агора, а просфора!» Греческий язык – ёмкий. В одно слово помещается античность, христианство, юмор и чуток маркетинга. Разливая металлическим ковшиком блестящие потоки рыб в бумажные кульки, успел обсудить с Манолисом проблему дня:
– Скажи мне, друг. Как так получилось? Мы еще не выросли, но уже состарились!
***
Нектарий пребывал в тоске. На его прилавке привлекательно разлеглись «малые голландцы»: виноградные грозди, яблоки, дыни – с воткнутыми в них ножами, чтобы пробовать.
– Проклятый ковид, твою душу! – безбожничал он.
– Люди боятся! Маски не совместимы со фруктами!
– Есть решение. – прокричал ему рыбник Костас. – Сделай на маске молнию!
Господин Костас покрасился. Был полностью седой, теперь стал шатен, но странного рода: цвет лег не ровно, а клочками. Теперь его шевелюра напоминает вздыбленную гривку рассердившейся дворняжки.
– Разве хороший мужчина даст такой совет? – притворно возмутился Нектарий.
– Разве хороший мужчина перекрасится? Не удивлюсь, если ты завтра выщиплешь себе брови! И чем ты тогда будешь отличаться от своей жены?!
***
Госпожа Евангелица выбирала огурцы.
– Самые лучшие – темные. – приговаривала она, заполняя сумку. – Цвет не имеет никакого значения! – хладнокровно парировал Манолис.
– А что имеет значение? Форма? – забеспокоилась Евангелица.
– Значение имеет психология человека!
Евангелица надолго задумалась. Подвисла.
– Бери, любовь моя, не усложняй! – успокоил ее Манолис. – Эти огурцы сладкие. Потому что они успели выпить весь нектар из своего цветка. Не всем повезло смолоду так быстро соображать.– Манолис! А ну-ка взвесь мне два килограмма психологии! – испортил наметившуюся идиллию Прокопий.
***
Заказала в таверне бокал вина. Официантка Клио, принеся заказ, извинилась:
– Вы, наверное, рассчитывали на размер «М». Но у нас был только «Экстра-лардж», надеюсь, вы не против?
Нет необходимости быть частью этого мира. Достаточно возможности этого мира причащаться. Тем более из такой обширной чаши.
***
Вернувшись домой, достала из мусорной корзины смятую бумажку со своей биографией. Хорошо, что не успела выбросить. Жизнь не линейна, прошлое важнее будущего. Если помнить, с чего начинал, не так уж так страшно садиться в маршрутку Харона. Главное – сохранить свои первые слова.