Представьте на мгновение, что существует другой мир. Такой же, как наш, но чуть лучше. А еще представьте обычную женщину, маму и жену. Которая подрабатывает... супергероем. Включает компьютер, подключается и спасает этот волшебный мир. А в это время ее настоящая жизнь трещит по швам. Плохая мама, негодная жена, неважная хозяйка. Новый фантастический рассказ Юлии Кулаковой — о семье, о женщине, о несуществующих мирах и существующих проблемах, понятных всем. Даже супергероям.
«Временные рамки: есть.»
Чем, простите, думает наш отдел оборудования? Что значит «временные рамки есть»? Должно быть либо «нет» после двоеточия, либо четкое указание тех самых рамок. А это что? Но выяснять, почему сегодня сбоит передача информации, некогда. Потому что это задание – для меня, его надо выполнить во что бы то ни стало, а во временных рамках могли значиться и считанные минуты.
Залезть по пожарной лестнице. Для среднего возраста и долгих лет на сидячей работе у меня отменная форма. Но именно что – для. На самом деле я уже тяжело дышу. А попасть туда, куда нужно, можно только так: по этой лестнице – и дальше по крышам.
Обнаружить неполадки аппаратуры. Починить или, в случае нехватки квалификации, позвать на помощь. Объединить данные, выяснить местонахождение преступника. Готовность второго уровня. Сложно, но хоть не первого. Грабитель вроде как никому не навредил пока. Просто сбежал с деньгами. По словам информатора, где-то должен пересесть с машины на машину. В этом мире вообще неплохо и жить, и работать: сообщники быстро сознаются, преступники максимум побьют, но почти не убивают… Пацифисты какие-то. Наверное, поэтому и предпочитают брать на работу нас, когда есть возможность. Мы порасторопнее и поагрессивнее. Даже если у себя дома работали каким-нибудь тихим бухгалтером. Или простым офисным работником, как я.
Так, собралась. Прыгаем с крыши на крышу. Забываем, что это небоскреб, и прыгаем. Ррраз! Жива. А свалилась бы — пришлось бы аварийно отключаться, чтоб не разбиться. Мы ж не камикадзе. Другое дело, что разрешенное количество отключений на день невелико. Поэтому их стоит использовать только для экстренных случаев. Таких, как падение с не-бо-скре…аааа! Ох. Вовремя ухватилась руками за какой-то штырь. Сейчас подтянемся и залезем. Три-четыре! Вот так. Давай, старушка Мариночка, ты еще можешь. Дома дочка голодная, ей кушать надо. Подростки вообще вечноголодные какие-то. А чтоб кушать — нужна зарплата. Прежней зарплаты, прямо скажем, ни на что не хватало. А на этой, чудом найденной, без всяких контрактов и подписей предоставленной – деньги не самые плохие. Я пока новичок, то ли еще будет. «Работаю над разными проектами», — туманно сказала я своим. Муж и дочь вполне довольны таким объяснением. Говоря без обиняков – им всё равно. Врать, конечно, нехорошо, но что я им скажу? Правду? «Ребята, я мир спасаю. Причем не наш».
Другой мир, на самом деле, очень похож на наш. Те же города и страны. Видимо, развитие человечества везде без вариантов. Смешно даже.
Оч-чень интересно. А камера-то тупо отключена! И не говорите мне, что это злодей злодейски отключил, чтобы его не выследили. Небось ремонтник новую камеру-то поставил, а подключить не подключил. Ма-ла-дец. Стопроцентно не Наш работал, а Местный, это они такие разгильдяи.
Разбираясь с проводами строго по выученной наизусть инструкции, размышляю о всяких штуках, к делу не относящихся. Например: а каждый ли может зайти на тот сайт, с которого мы выходим из нашего мира в другой? Адрес-то самый обычный. Может ли, например, моя соседка Татьяна случайно набрать его и вместо любимых сайтов знакомств переместиться сюда? Ха-ха. Может, и познакомилась бы тут, наконец, с кем-то всерьез. А то водит к себе каждый день новых знакомых, моей дочери плохой пример подает… Да нет. Думаю, для всех, кто не в теме, это просто адрес в никуда. Не существует.
Всё. Работает. Осталось собрать информацию и… Ого! А преступничек-то наш совсем рядом. Район уточнила, квартал сейчас…
И тут в наушнике я слышу приглушенный голос:
— Есть в этом доме еда или нет? Я в командировку уезжаю, а мне даже обедать нечем?
Я аж задыхаюсь. Обед готов, всё в холодильнике. У меня обычный, полноценный рабочий день, пусть я и работаю из дома. А вот супруга на сегодня отпустили, потому что завтра вылет на три дня в другой город. Неужели он не может сам разогреть? Алька вон разогревает, не ленится.
— Папа, ты мне всегда говоришь, что надо быть самостоятельными! Мама же работает! Идем разогреем сами, не мешай ей, у нее ответственное дело! – слышен девичий голос. — Я заглядывала к ней, там всё серьезно!
— Спасибо, дочка. Выручаешь. Мне, конечно, только кажется, но по ощущениям та я, которая сейчас сидит в тесноте половины лоджии, переоборудованной под что-то вроде кабинета, — вжалась спиной в спинку стула и вцепилась в ноутбук. Опять эти выяснения отношений.
Не такая там зарплата, чтобы безвылазно сидеть! – это опять муж. Неужели придется использовать экстренное отключение? Если он зайдет ко мне, то увидит спокойно сидящую жену, которая вглядывается в экран и что-то печатает. Именно так мы выглядим при включении. Здесь, в мире, где я работаю, мы можем мчаться, сбивая ноги, вопить «осторожно!», стрелять или получать тяжелые раны. Но на нашем теле там, дома, они проявятся ровно в момент отключения. Как это работает – я понятия не имею. Кстати, раненые предпочитают отключиться и позвать на помощь в своем, привычном мире. Не знаю, как они объясняют домашним, что с ними случилось в кабинетном уединении (пыль, грязь, кровь, выбитые зубы – какая нынче опасная работа с документами!), да и здесь, думаю, быстрее и лучше оказали бы помощь. Но, видимо, люди боятся, что в один прекрасный день их не спасут – и их тело в нашем мире навсегда застынет с дежурной улыбкой на лице, в офисной одежде и с невидящим взглядом, уходящим в ничего не значащий документ на экране. А может – просто не знают, как объяснить свое появление в дверях гостиной с гипсом и забинтованными конечностями.
— Марина, ты меня слышишь? — стук в тонкую стенку. Данные я только что отправила, но ответа пока никакого. Придется отключаться? Тратить драгоценную единицу?
Слава Богу! В наушниках – голос начальства:
— Эн-Си, это Альфа. Миссия выполнена. Эн-Си, это Альфа. Миссия выполнена. Отключайтесь.
Спасена! Через минуту я распахиваю дверь:
— Что ты кричишь? Пожар? Наводнение? У меня совещание и несколько рабочих чатов, дедлайн сегодня!
«Что я мелю?»
Муж сначала замирает от моего напора, но потом быстро собирается с мыслями:
— Неужели даже проводить меня по-человечески нельзя?
— Так ты же завтра уезжаешь, а не сейчас, — начинаю я, но потом машу рукой. Лучше не продолжать. Мы и так замучили Альку своими разборками.
— Разогрей мне поесть, — недовольно морщится муж. — И я не могу рубашки найти. А еще у тебя лицо перемазано пылью. Что – на лоджии так грязно? Нельзя прибрать?
Я иду на кухню. Умываю лицо. Нащупываю в кармане брюк устройство, передающее сигнал вызова на задание. У меня уже обсессивка с ощупыванием этого кармана. Успокаивает это меня, что ли.
Мечусь между спальней и кухней: собираю чемодан, наполняю тарелки. Надо тогда уж и Альку накормить.
— Аля, есть будешь?
— Я Сандра, — кричит Алька из детской. Придумала же. Сандра она. Трудный наш подросток.
— Алю, значит, мы спрашиваем, — отзывается муж из зала. Кресло скрипит – это он встает. Заходит за мной на кухню:
— Когда у нас в доме будет порядок?
— Когда вы с Алей помогать начнете, — начинаю раздражаться я.
— Наша дочь учится. Я работаю.
— Я тоже работаю. У меня рабочий день от сих до сих.
— И иногда по ночам, конечно. Неудачники какие-то, не можете время рабочее распределить. Тайм-менеджера заведите. Начальник, небось, женщина.
— Нет, не женщина, — лгу я. Совсем не хочется выслушивать лекцию о бесполезности женщин.
— Значит, недоучка и чей-то сынок, — голос мужа становится тяжелым и мутным. – Ты из дома работаешь, неужели так сложно прибраться и сготовить?
Я ставлю тарелку на стол.
— Алька и то где-то нашла подработку, и на карманные расходы с некоторых пор у нас не просит. И в школу ходит при этом, и на свою эту борьбу, хоть я и не понимаю, зачем это девочке, но ладно. И все успевает! У нее поучись. Кстати, ты так и не спросила, что у нее за работа?
Я останавливаюсь. Оболочка пробита. Вина разрастается в груди живым, шевелящимся камнем. Да, я плохая хозяйка. А главное – я плохая мать. Дочь с некоторых пор, действительно, что-то делает в интернете и получает за это деньги. А я до сих пор не спросила, что именно она делает!
— Ты ее отец и мог бы тоже спросить, если бы было интересно, — говорю. Я отвечаю, но на самом деле уже сдалась. Я плохая. Я виновата. И это никто еще не знает, чем именно я зарабатываю. Психиатр по мне плачет.
— Ты это всерьез? – муж кивает на тарелку. – Я вот это должен есть? Что — нельзя было хотя бы сварить суп?
И тут, в этот самый момент, в кармане срабатывает вызов. Устройство вибрирует.
— Что это? — удивляется муж.
— Начальство вызывает! – выкрикиваю я и бегу на лоджию. Подключение.
— Эн-Си, это Альфа. Эн-Си, это Альфа. По пути следования команды обнаружено неисправное устройство. Получите данные из отдела. Готовность номер один!
Понятно: Наши уже готовы взять грабителя. Сейчас устраню помехи — и всё получится. Они у нас настоящие профи. А вот ремонтники — не профи. Потому что Местные. Лодыри.
Поломка устраняется быстро. Я выхожу за угол дома и вижу, как на меня идет человек с рюкзаком.
Чтоб мне зарплату не получить, если это не наш грабитель. Портрет и данные – всё совпадает. Может, конечно, это его близнец, но вроде как нет там близнецов.
Ничего никому передать я уже не могу. Задержать – не мои полномочия да и, прямо скажем, не умею я. Что делать?
— Марина, иди сюда! Оторвись ты от своего ноута! Ты меня слышишь? — глухо раздается в наушнике.
Нет, пожалуйста, только не сейчас.
— Я захожу!
Потрясающе. Кажется, все кончено. Сейчас муж увидит меня, ни на что не реагирующую.
Я смотрю прямо в глаза грабителю и понимаю, что боюсь происходящего между нами с мужем гораздо больше, чем преступника. Я вдыхаю, выдыхаю и отключаю «домашний» наушник. Но я задержалась с этим.
— С дороги! — хрипит разыскиваемый прямо мне в лицо и бьет кулаком. Я отлетаю в сторону. И пока лечу к земле (правда, что ли, говорят, что здесь притяжение немного меньше, чем земное?) — слышу в рабочем наушнике:
— Готовность номер один. Соблюдайте осторожность. Ар-Ди тяжело ранена преступником. Повторяю: ножевые ранения нанесены прес…
Что?!
Ар-Ди только неделю как на этой работе. Она о ней мечтала, она же и в нашем мире была полицейской, потом охранницей. Именно она учила меня, как налаживать эти самые устройства слежения. Ар-Ди ранена?
Мои силы удесятеряются. Я бросаюсь на грабителя. Валю его на асфальт. Прыгаю ему на грудь, как животное. Ударяю его головой о землю, раз, другой. Молочу по лицу. В его глазах такое изумление, что кажется – он от этого изумления сейчас умрет. Я не останавливаюсь. Думал, я безопасная тетка? Да я тебе за мою Аньку, за мою Ар-Ди…
Вот и Наши. Двое оттаскивают меня, двое хватают порядком помятого преступника, ставят на ноги, защелкивают наручники. С ними Местный, и именно он с выражением лица «как мне все опротивело» спрашивает меня:
— Вы зачитали ему права?
— Я ему сейчас права Ар-Ди зачитаю! — ору я. — Ар-Ди имеет право на жизнь! И вернуться домой!
Двое Наших – я их уже встречала на какой-то операции, но мы не знакомы – хватают меня и буквально уносят на руках. Запихивают в машину.
— Подальше от бюрократов, — подмигивает тот, что старше. Я утираю слезы и кровь с лица. Как там Аня? Доставили ее в местный госпиталь – или сейчас к ней еще только едет «скорая», петляет по дорогам нашего мира?
— Эн-Си, это Альфа. Ваша миссия выполнена. Отключайтесь.
— Спасибо, — говорю я. Как будто она меня слышит.
Отключаюсь…
— …не заботит, что происходит с мужем и дочерью! И это называется мать?
Муж стоит прямо передо мной и жестикулирует. И кричит.
Я подскакиваю вверх со стула, захлопываю ноут и кричу:
— Я РАБОТАЮ!
Его лицо вдруг белеет, как будто за мной появилась армия зомби. Он отступает на шаг. Еще отступает.
И в этот странный момент звонит его мобильный телефон. Он прижимает его к уху, отвечает, белеет еще сильнее (да, это возможно). И убегает с лоджии, чуть не толкнув стоящую у двери Альку.
До меня кое-что доходит. Я лезу в выдвижную полку столика. Достаю зеркало. Так и есть. С губы течет кровь. Глаз подбит и уже расцветает всеми цветами бензиновой лужи. Щека в крови и грязи. Перевожу взгляд на руки. Руки тоже грязнющие, а костяшки пальцев ссажены так, что теперь страшно и пальцем пошевелить.
В коридоре гремят колесики чемодана. Доносится голос мужа:
— Аля, скажи матери — у нас чрезвычайное происшествие в конторе. Переночую в гостинице, утром сразу на рейс.
Дверь захлопнулась.
Хочется о многом подумать. О том, что он обнаружил меня в крови — но ему все равно. О том, что все это отлично понимает Алька. О том, что когда звонит его босс — ему можно убежать из дома, забыв обо всем. Потому что это Работа. А у меня как будто не работа.
Но мысли путаются, когда дочь берет меня за руку и молча ведет в ванную. Сажает на край ванны, осторожно умывает мне лицо. Чем-то смачивает ватку, осторожно касается моих ран. Почти не больно.
— Аля… — шепчу я.
— Сандра, — важно говорит Алька. — Не говори, тебе больно говорить.
В голове всплывают слова мужа о том, что наша дочь зарабатывает неизвестно чем и неизвестно где.
— Аля…
— Шшшш, — прижимает Алька к моим губам маленький, по-детски пухлый пальчик с ободранным лаком на ногте. Лак фиолетовый, красивый. Дочка моя, милый мой тинейджер, зеленые глаза, крашеные в черный волосы.
— Ты прямо раненый боец, — улыбается она.
—Я упала. Встала, голова закружилась, — шепелявлю я. И правда больно.
— Переработки, угу, — кивает дочь. – Потребуй премию!
**
Наверное, нужно помириться с мужем. Когда он приедет – обо всем поговорить. У нас же Алька, ей очень-очень больно.
Я больше не смогу так разрываться. Говорить неправду о проектах и дедлайнах, раздваиваться. Я так много теряю. Не знаю, чем живет мой ребенок. Про мужа уже нечего и говорить. Он всегда хотел, чтобы я была домохозяйкой. Наверное, пора прислушаться? Может, тогда дома будет мир?
Сейчас я соберусь с силами. Свяжусь с начальством. Откажусь от работы. Собственно, почему сразу домохозяйка? Найду, наверное, что-нибудь приличное. Такое, чтобы от звонка до звонка. А потом приходить и делать всё по дому.
Но сначала отдых. Я ставлю на прикроватную тумбочку чашку чая. Сажусь, накрываю ноги пледом. Всё. Никуда больше не пойду. Ноги болят. Конечно же, все в синяках.
Сигнал в кармане срабатывает. Раз. Два. Через ткань светится красным. Я отключаю устройство. Всё, хватит. Пора перестать играть в игры. Пора стать обычной скучной женщиной.
Стук в дверь спальни.
— Мама, — осторожно заглядывает ко мне Алька, — а ты…ты пойдешь в свой кабинет?
— Нет, дочка, — говорю я. – Я решила покончить со всем этим. Дедлайны, нервотрепка. Зачем? Буду печь вам с папой пироги.
— Нет, мам, так нельзя! — вдруг вскрикивает дочь.
— А что на этот-то раз не так? – удивляюсь я.
— Мама, но ты нужна на работе! Ты не можешь взять и всё бросить!
— Аля, - устало тяну я. — Аля, ну откуда ты знаешь, нужна я на работе или нет?
Дочь вздыхает. А потом говорит, четко выговаривая каждое слово:
— Эн-Си, это Альфа. Эн-Си, это Альфа. Готовность номер один. Похищение документов. Преступники опасны, первая категория. Команде срочно нужна техническая поддержка.
И добавляет:
— Мама, там документы слишком серьезные. А больше, чем тебе, я никому не доверяю!