— Это же скучно! – огорченно тянет мой ребенок, когда я предлагаю ему пойти «позаниматься».
Кляксо-рисунки, детские прописи, упражнения для руки, вот это все. То есть, надо оторваться от Лего и идти рисовать, причем не то, что хочется, а… Короче, нет.
– Ребенок, я тебя очень сильно люблю, — говорю.
– Да?
– Да.
— И я тебя, — мигом отвлекается от мрачных дум ребенок.
— Вот смотри, — продолжаю я, преследуя свою подлую и коварную взрослую цель. – Ты вот знаешь, как ты появился?
— В животике у тебя вырос и родился.
— Так вот рождался ты, мой хороший, ужасно долго, и мне в это время было не то что «скучно», а вообще невесело. Но меня это устраивало. Знаешь, почему?
— Почему? – кажется, он уже забыл, с чего мы начали.
— Потому что в результате моих «скучных» трудов появился ты. Результат был классным, понимаешь? Есть такие неинтересные и скучные вещи, которые мы делаем ради очень хорошего результата. Понял?
— Понял.
— Поэтому мы с тобой что? – подсказываю я, намекая на то, что сейчас забудем про «скучно» и пойдем порисуем в обучающей тетради.
— Родили Зойку? – радостно угадывает ребенок, показывая пальцем на сестру.
И вот всегда с ними так. Ты ему закидываешь удочки, мол, как насчет пойти днем поспать – он под эту лавочку тебя полчаса тискает, потом еще полчаса жалуется, что ему не уснуть, потом еще полчаса спрашивает, когда ему можно вставать, потому что он уже «наспался». Зато если пообещать, что поздно вечером поедем на концерт, то засыпает сразу и как убитый. Сапоги категорически не надеваются не то что на две – на одну ногу, но если на спор или бежать в гости – то не только молниеносно надеваются, но и застегиваются, и штаны расправляются аккуратно.
«Человече», — говорю я сыну, — «двумя руками люди могут строить ракеты и возводить дома, сажать леса и шить платья. Уж сапог-то точно наденется, если перестать страдальчески приседать, взять в руки задник и спокойно сунуть ногу прямо, а не наперекосяк». А потом он, каналья, строит из того же лего пресловутую ракету и говорит: «Мама, смотри, я сам построил вон что, руками, ты мне завтра поможешь сапоги надеть?» Мол, миссия выполнена, руки свое отпахали, а дальше давай ухаживай.
Я в первую беременность ходила такая умная – мол, вот я буду мама-педагог, буду вся такая продвинутая, буду разговаривать с ребенком так, что сам Корчак и прочие Споки с того света будут улыбаться. А потом человек становится, собственно, человеком, весь твой педагогизм и корчаковство делает «пшик», и ты заново изобретаешь коммуникационный велосипед, потому что, с одной стороны, детство бесхитростно, а с другой – в ложке не поймаешь.
И это круто. Потому что когда все по книжкам, по алгоритмам, по готовым гайдлайнам, то это механизация развития, это минимум роста над собой – ты не в поиске, у тебя все как по писаному, ты становишься очень крутой и успешной мамой, это развитие без преодоления – сохранены силы, ресурсы, всем легко жить. Но пропадает элемент импровизации.
И тут хочется поставить смайлик.