«Никто никому ничего не должен», — дочь-шестилетка с умным видом повторяет фразу, которую где-то услышала и взяла на вооружение. Мы, родители, часто делаем такие заявления. Призываем учителей не давить на детей и не требовать от них знаний – пусть учатся в своем темпе и исключительно по желанию. Сами же заявляем на родительском собрании: «Ну да, не знает она физику. И я не знаю. И ничего, мир не перевернулся!». Не читает? Да вы видели эту нудятину из школьной программы? Все время сидит в телефоне? А с кем ему гулять? На улицах никого, дети сидят по домам и ждут, когда у взрослых найдется минутку сопроводить их в парк или на детскую площадку. А минутки нет. И потом, мир уже не тот. Без интернета никуда. Даже ученик начальной школы может смонтировать видео на телефоне и выложить его в сеть. Нравится нам это или нет, но время не стоит на месте. Оно – бежит и, опережая наши возможности, потому и раздражает нас так сильно. Мы как будто за бортом. Словно теряем в глазах детей собственный авторитет.
— Сейчас гляну в энциклопедии, — папа тянется к полке, на которой в ряд выстроились увесистые тома, но не успевает даже открыть книгу.
— Уже не надо, — опережает его сын-школьник. – Я проверил по Википедии.
«Никто никому ничего не должен». В качестве доказательства этих слов мы взапой рассказываем друг другу про то, как чудесно устроено образование где-нибудь, где нас нет. Например, в Финляндии. Никаких тебе оценок, ребенок сам выбирает, чем заниматься в школе, что ему интересно, а что – нет, что в радость, а от чего портится настроение. И кормят там так, как не в каждом ресторане. Шведский стол, бери что хочешь и сколько хочешь. Есть даже меню для вегетарианцев… И вот о том, что ребенок вегетарианец, — он знает прекрасно. Но может ли быть также уверенным в своей начальной школе, что математика — не его, что она ему не пригодится никогда в жизни, и что рисование и лепка – его будущее? Я в детстве хотела быть пекарем. А стала… журналистом. В начальной школе мечтала о профессии ветеринара, в средней планировала поступать на театральный факультет, а в старшей все еще сомневалась: журналистика или психология? А тут тебе семь или восемь, и ты сам принимаешь решения. А вокруг тебя стоят взрослые, одобрительно кивают и перешептываются друг с другом:
— Умение принимать решения очень важно. Это гораздо больше пригодится в жизни, чем деление, умножение или написанное без ошибок сочинение.
Знаете, почему в выходные я вынуждена напоминать сыну, чтобы он почистил зубы? Потому что обычно он принимает решение… этого не делать. Чтобы не отвлекаться от игры или мультика.
Или вот дочь захотела щенка. И точно зная, что я против второй собаки в доме, подготовила мне презентацию. Целых десять аргументов, почему я должна свое мнение изменить. Вы в свои шесть додумались бы до такого подхода? Скорее всего, действовали бы по старинке: ныли, умоляли, доставали родителей бесконечным «Ну купи!», «Ну пожалуйста!». А тут – на экране компьютера целый проект по убеждению мамы. Кажется, учись моя девочка в финской школе, ей бы аплодировал стоя даже директор. Но когда мы учим детей убеждать, настаивать и отстаивать свое мнение, мы почему-то забываем донести: второй человек в диалоге имеет право не согласиться, думать иначе, привести контраргументы. Я честно пыталась донести до дочери свою позицию. Что в двушке собакам тесно. Что гулять со щенком снова придется мне. Что мы только-только сделали ремонт, а щенок – это и туалет на паркете, и сгрызенная мебель… Но нет, на моменте, когда свое мнение решила выразить я, моя дочь потеряла к обсуждению всякий интерес.
«Ты должна понимать, что две собаки – это двойная ответственность», — закончила я свою речь и услышала в ответ вот это, которое, не исключено, и сама произносила в разговоре с подругой или с мужем:
— Никто никому ничего не должен, мам.