В детстве я, конечно, не знала выражение про доброго и злого полицейского, но дома у меня были оба. Строгая требовательная мама и самый добрый на свете папа, который меня баловал и защищал даже там, где я в защите не нуждалась.
— Убери колготки со стула! — возмущалась мама.
— Ничего, я уберу, — папа опережал меня на пути в комнату.
— Могла бы после себя вымыть чашку! — мама редко говорила спокойно, обычно требовала от меня: быть послушной, хозяйственной, самостоятельной.
— Я вымою, иди, играй, — папа шел к раковине.
— Пока не напишешь сочинение, никаких «погулять»! — мама запирала меня в комнате. В которую через 10 минут заходил папа с вопросом:
— А на какую тему сочинение? Давай мы сейчас быстренько разберемся с ним.
Мама не разрешала заводить котят и щенков, но папа, зная, как я мечтаю о домашнем любимце, уговаривал ее оставить «потеряшек», пока не найдутся хозяева, и в итоге они жили в нашем доме, пока не умирали от старости.
«Ну, может на новый год купим», — любую мою мечту о новой игрушке или платье мама превращала в мотиватор.
— Получишь пять за контрольную — будет у тебя новая кукла.
— Уберешь в комнате, может, на новый год и получишь коньки.
— Я сперва посмотрю, как ты будешь себя вести, а там решу, нужны тебе эти ботинки или нет.
Но папа, который оказывался случайным слушателем наших с мамой разговоров, стоило ему получить зарплату или премию, тут же по пути домой забегал в магазин и выходил оттуда с подарком для меня. Я вроде бы уже и начинала поддерживать чистоту в своей комнате, и вроде даже продержалась целых три дня, но вдруг, неожиданно звучал папин бас в коридоре:
— Доча, иди, примерь! А то зима закончится, а ты так на коньках и не успеешь покататься.
Когда я была подростком, маминых требований и контроля стало только больше.
— Ты задержалась на целый час. Я чуть с ума не сошла! Запрещаю прогулки до конца месяца! – мама не терпела, когда я с ней спорю. А я и не спорила. Потому что знала. Как только маме выпадет в больнице ночное дежурство, папа сам предложит мне:
— Ну иди, развейся, не сидеть же дома как в тюрьме.
Папа писал мне объяснительные в школу о выдуманных болезнях, в то время, когда мама, которая находилась на работе, была уверена, что я сижу на уроках. Папа разрешал мне не есть первое, которое я ненавидела, и, пока мама не видела, сам съедал и свою, и мою порцию. А потом жарил, как будто для себя, мою любимую картошку, и я ее всю съедала прямо из сковородки, пока родители смотрели вечерние новости. Там, где мама говорила «нет», папа, не желая ее расстраивать, молчал. Но это был тот самый случай, когда молчание означало «да». Мы оба это знали и даже друг другу подмигивали, пока мама объясняла, почему «нет», «не в этот раз», «не разрешаю», «запрещаю и точка».
Я очень любила папу. Маму - тоже. Но с ней мне нужно было соображать, вести себя хорошо, сидеть прямо, убирать челку с глаз, получать хорошие оценки, не опаздывать, не лениться, не забывать, стараться… И много-много чего еще. А с папой я расслаблялась. Я нравилась ему любой. Он не замечал, когда я до обеда ходила по дому в пижаме. «Хотя бы капюшон накинь!» — советовал мне, выбегающей в зиму без шапки. Я могла завтракать в постели, забыть сделать домашку, пить литрами газировку, смотреть телевизор допоздна, даже «взрослую передачу» «Любовь с первого взгляда». Я была уверена, что в будущем моим собственным детям очень повезет. Ведь я вырасту и стану, как папа.
И вот я выросла в маму двоих детей.
И стала, как… мама.
Каждый раз, когда муж говорит мне: «Да не веди ты его завтра в школу, ну пусть ребенок поспит сколько хочет!», «А ты что, в детстве не ломала игрушки? К счастью, сейчас не дефицитные времена, купим новое», «Дались тебе эти пятна! Только ты их и видишь!», «А я знал, что если заведем щенка, то нам с тобой с ним и возиться, они же дети!», «Смысл было убирать полдня, если к вечеру уже незаметно?», «Это я дал ей вторую шоколадку, она очень просила!», я нахожу минутку позвонить маме. Мне даже особо нечего ей сказать. Но я слышу: с ней все хорошо, она жива, дышит. Она выжила. Значит, и я выживу.
— Ты хоть отдыхала? – каждый раз мама задает мне один и тот же вопрос. А ведь я никогда не жалуюсь на усталость. – Помни: сама про себя не подумаешь, никто не подумает. Береги здоровье…
В это время на заднем плане мой папа кричит из комнаты, комментируя мамины слова, сказанные мне:
— Да она еще молодая! Вот будет, как мы, тогда подумает и про здоровье, и про сон. А сейчас жить. Жить и радоваться!