В целом, разбираясь с неблагоприятными стилями родительства и последствиями их воздействия на детей, часто приходится работать с некоторым аналогом "взрослого" - внутренней частью клиента, которая отвечает за принятие решений и то, что человек обычно называет логикой.
Его задача в детстве - спрятать и закрыть "неправильного" ребенка, чтобы настоящие взрослые его не увидели. Этот "взрослый" пытается рационализировать токсичные послания, чтобы ребенок мог адаптироваться к ним, как к некоторой системе. Этот взрослый говорит "нам надо отрастить клыки", "нам не надо подставляться", "не надо ни у кого просить помощи", "надо все делать самому".
При здоровой семейной системе такая структура не нужна, потому что там мир намного безопаснее, и в нем меньше полярности и больше возможностей пробовать и искать. Этот "взрослый" в терапии часто играет против терапевта - и дает сильный эффект сопротивления, потому что ему-то, в отличие от всего мира, внутренний ребенок доверяет, и если терапевту не удается договориться со "взрослым" и вступить с ним в коалицию, чтобы он разрешил клиенту пробовать и пересматривать некоторые внутренние правила, процесс останавливается или переходит в кризис, а - порой - и в конфликт.
А беда этого всего в том, что "взрослый" этот вовсе не взрослый, а совсем юный персонаж, сформировавшийся в раннем детстве в ответ на травму. Поэтому договариваться с ним порой требует большой изобретательности.