Если вы думаете, что я люблю спать в палатке, то вот вам моя самая страшная тайна — я ненавижу спать в палатке!
Моя спина возмущена до самой глубины поясницы. Шея сговорилась с головой, и они обе выражают мне свой ультимативный протест. Моя кожа вступает в конфликт со спальником не в силу своей аллергичности, а просто из чувства противоречия. Но!
Но мы каждый год ходим в наш мини-поход. Всего на три дня, и мне нравится та трансформация, которая происходит со мной за эти самые три дня. Первый день я бегаю за сыном с упаковкой влажных салфеток. Я обвожу его за ручку мимо луж. Я беру три упаковки антибактерицидного геля с твёрдым намерением вывести всех микробов в подмосковном лесу. Я ем вилкой. Пью из чашки. На глазах ещё держится тушь, как напоминание о том, что вообще-то я гламурная московская цаца. Джинсы красиво подраны где надо.
Но ко второму дню я понимаю, что моя цацистость очень мешает жить на природе. Начинаю есть руками. Отстаю от Матвея, копающегося в луже и достающего оттуда лягушку (бррр, жуть! Кажется, это жаба!) Забываю, где лежат салфетки — вытираю руки об джинсы. Гель вообще убираю в машину, чтоб не мешался под рукой. Я сдаюсь в плен к лесному чудищу антигигиены и беззаботного существования.
Матвей с ним заодно, он только и ждёт, когда же мама додумается до того, что ходить в чистом — необязательно. На третий день любая вещь не считается грязной до тех пор, пока грязь на ней не обсохнет и сама не отвалится.Теперь я красавица не потому что удачный макияж, а потому что успела умыться с утра, а остальные ещё ходят заспанные. Теперь джинсы с порванными коленками не считаются модными, потому что за коленки кусают комары. Слизывают репелленты и снова кусают. Детей не умывают и не расчесывают, просто спорят, чей более чумазый. Обычно он ещё и более счастливый, белозубит сквозь копоть на щеках и остатки яичницы на носу.
Трое суток для обратной эволюции. Или для заземления. Замедления. Внутреннего проветривания. Время выкинуть из головы бытовой мусор и начать чувствовать. Нюхать, слушать, смотреть, трогать, дышать. Время, сидя у костра, замолчать всем вместе и слушать звуки. Ветер в ветках. Самолёт в небе. Сверчков в траве. Время ночью выйти на полянку, задрать голову до ломоты в шее и смотреть на звёзды. Звезды не по-городскому яркие и близкие. Найти Тельца. Признаться себе, что не очень-то уверен, что то, что ты нашёл, точно Телец. Не признаться в этом детям. Время вдвоём с сыном пойти на реку. Зайти по глине в воду и насладиться тем, как ноги месят дно. Не задирать колени, не фукать и не исходить мурашками, а прочувствовать и насладиться податливостью почвы.
Время увидеть, как меняются на воле дети. Вчера ещё жадничающие и капризные, сегодня они мажут друг другу укусы от комаров на спинах. Берут тарелки с пловом и вдруг останавливаются: «Мама, а ты сама-то поела? Давай тогда вместе из одной тарелки!» Тащат дрова к костру, спасают вещи от дождя под тент. Кажется, чем грязнее их руки, тем чище души. Наверное, и наши тоже. Потому что мы вдруг всё это начинаем видеть, слышать, чувствовать, проживать и ценить. Именно для этого мне нужны три дня в году с палатками в подмосковном лесу. Именно для этого я готова потерпеть затёкшие ночи, грязную донельзя машину, запах костра, въевшийся под кожу. Ну и ещё, конечно, для того, чтобы в воскресенье вечером вернуться домой и встать под душ.
Я только один раз в году наслаждаюсь душем по-настоящему. Воздаю хвалу его создателю. Боготворю водопроводчиков и вообще готова совершить жертвоприношение. Куда вам мёртвого барана принести? Вы только скажите, а я пошла нож точить!
Дома прекрасно, волшебно и чудесно. Дома диван манит мягкостью подушек. Сантехника — белизной кафеля. Стиралка тарахтит на отжиме…Но в следующем году мы вернёмся. Мы обязательно вернёмся, чтобы замедлиться, заземлиться и проветриться.